27 августа (8 сентября) 1812 г. родилась Наталья Николаевна Гончарова. Судьбой было назначено ей стать невестой, а затем и женой великого Поэта, продолжить знаменитый пушкинский род.
О Наталье Николаевне сохранились многочисленные и противоречивые воспоминания современников. В настоящее время в литературоведческих очерках также встречается множество разнообразных суждений об этой неповторимой женщине — от обвинений в гибели мужа, легкомысленности до признания ее талантов и благородства, порядочности, скромности и патриотизма.
И просто ли испить
Такую чашу -
Подругой гения
Вдруг стать в осьмнадцать лет?
Наталья Николаевна, Наташа!
И после смерти
Вам покоя нет!
Была прекрасна -
Виновата значит,
Такое ясно каждому,
Как день.
И негодуют, сетуют, судачат,
И судят-рядят
Все, кому не лень.
А просто ли испить
Такую чашу,
И так ли весело
И гладко шли
Дела у той,
Что сестры звали
«Таша»,
А мы - великосветски! -
«Натали».
Поэта носит
По степям и хатам,
Он у «Емельки Пугача»
«В плену».
Лишь спрашивает в письмах
Грубовато,
По-русски, по-расейски:
- Ты брюхата? -
Свою великосветскую жену.
И на дворе на постоялом
Где-то
Строчит ей снова:
- Не зови, постой! -
И тянутся прелестницы
К поэту,
И сам он, как известно,
Не святой.
Да, торопила -
Скоро роды снова,
Да, ревновала
И звала домой.
Что этой девочке
До Пугачева,
Когда самой
Хоть в петлю лезть порой?
Тонка, бледна, застенчива -
Мадонна,
Как будто бы сошедшая
С холста.
А сплетни, анонимки -
Все законно:
Всегда их привлекала
Красота.
Но повторять наветы
Нам негоже.
Забыли мы,
Что, уходя с земли,
Поэт просил
Наташу не тревожить,-
Оставим же в покое
Натали.
Как девочка, тонка, бледна,
Едва достигнув совершеннолетья,
В день свадьбы знала ли она,
Что вышла замуж за бессмертье?
Что сохранится на века
Там, за супружеским порогом,
Все то, к чему ее рука
В быту коснётся ненароком.
И даже строки письмеца,
Что он писал, о ней вздыхая,
Похитит из ее ларца
Его вдова.
Вдова другая,
Непогрешимая вдова –
Святая пушкинская слава,
Одна на все его слова
Теперь имеющая право.
И перед этою вдовой
Ей, Натали, Наташе, Таше,
Нет оправдания живой,
Нет оправданья мёртвой даже.
За то, что рок смертельный был,
Был рок родиться ей красивой…
А он такой ее любил –
Домашней, доброй, нешумливой.
Поэзия и красота –
Единственней союза нету.
Но как ты ненавистна свету,
Гармония живая та!
Одно мерило всех мерил,
Что он ей верил,
Верил свято
И перед смертью говорил:
«Она ни в чём не виновата!»
Извинение перед Натали
Теперь уже не помню даты —
ослабла память, мозг устал,—
но дело было: я когда-то
про Вас бестактно написал.
Пожалуй, что в какой-то мере
я в пору ту правдивым был.
Но Пушкин Вам нарочно верил
и Вас, как девочку, любил.
Его величие и слава,
уж коль по чести говорить,
мне не давали вовсе права
Вас и намеком оскорбить.
Я не страдаю и не каюсь,
волос своих не рву пока,
а просто тихо извиняюсь
с той стороны, издалека.
Я Вас теперь прошу покорно
ничуть злопамятной не быть
и тот стишок, как отблеск черный,
средь развлечений позабыть.
Ах, Вам совсем нетрудно это:
ведь и при жизни Вы смогли
забыть великого поэта —
любовь и горе всей земли.