вся поэзия.ру
АНАЛИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ А. С. ПУШКИНА «19 ОКТЯБРЯ 1827»
- анализ, сочинение, реферат к произведению
Пушкин А. С. 19 ОКТЯБРЯ 1827 (БОГ ПОМОЧЬ ВАМ, ДРУЗЬЯ МОИ. )
ALLPOETRY | 21-03-2013 00:02:00
АНАЛИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ А. С. ПУШКИНА «19 ОКТЯБРЯ 1827»
Известно, что стихотворение сочинено к годовщине основания Царскосельского Лицея и в авторском чтении на собрании лицеистов оно было воспринято как спонтанная импровизация. Е. А. Энгельгардт: «Пушкин [. ] на лицейской сходке [. ] сделал экспромт, который так мил, что я в прозаической своей памяти сохранил его [. ]»[1]. Однако, глубокая продуманность композиции, отточенность формы и наличие разночтений между ранними списками и окончательной редакцией говорят о тщательной подготовленности этого «экспромта» и о длительном целенаправленном его совершенствовании. Обратимся к тексту окончательной редакции:
Бог помочь вам, друзья мои,
В заботах жизни, царской службы
И на пирах разгульной дружбы,
И в сладких таинствах любви!
Бог помочь вам, друзья мои,
И в бурях, и в житейском горе,
В краю чужом, в пустынном море,
И в мрачных пропастях земли!
Текст содержит благословение и перечень ситуаций, в которых человеку нужна Божья помощь. Перечень этот дан в строго систематизированном виде.
В первой строфе названы благоприятные ситуации в порядке нарастания их субъективной значимости. Продвижение в карьере («царская служба») лучше и важнее, чем просто повседневная рутина («заботы жизни»), дружеские пиры на ценностной шкале выше карьеры, а любовь занимает максимально высокое положение.
Во второй строфе ситуации выстроены в порядке возрастания их неблагоприятного отрицательного значения: после абстрактно-неопределенного («бури») — следует «житейское горе», потом хуже — изгнание, еще хуже — одиночество среди враждебных стихий и, наконец, наихудшее: «мрачны пропасти земли», что надо понимать как могилы, где, собственно, и не остается ничего другого как уповать на помощь Бога.
КОНЦЕНТРИЧНОСТЬ СТРУКТУРЫ СОДЕРЖАНИЯ
Смысловыми парами, симметрично расположенными по обе стороны воображаемой центральной линии (оси симметрии) являются:
1) жизненные заботы — житейские бури;
2) продвижение по службе — житейское горе;
3) круг друзей — чужбина;
4) любовь — одиночество;
и, наконец, 5) «мрачны пропасти земли» — единственный смысловой элемент, не имеющий противоположного (парного) понятия на позитивной половине шкалы.
+4 радости любви
+3 утехи в кругу друзей
+2 успехи в карьере
+1 заботы жизни
0
-1 <житейские> бури
-2 житейское горе
-3 чужбина
-4 одиночество
-5 СМЕРТЬ
Появление пятого, непарного элемента перегружает негативную сторону шкалы, как бы смещая центр тяжести, делает смысловую конструкцию асимметричной и опрокидывает ее в семантически-неведомые «мрачны пропасти» потустороннего мира, выходящие за грань рационально-познаваемого. (В конце возникает то сложное психологическое состояние, или даже своего рода ощущение, культивируемое в искусстве романтиков, которое можно определить как трепет в предчувствии потустороннего.[2])
Пушкин здесь уклоняется от использования ожидаемой оппозиции «любовь — смерть» и выстраивает принципиально иную оппозицию. Логика ее в том, что смерть противопоставлена не одному какому-либо этапу жизненного цикла, будь то «сладки таинства любви» или что-то другое, а всей человеческой жизни в целом. Поэтому в семантическом плане первые семь строк (из которых две — 1-я и 4-я — содержат формулу благословения, а остальные пять — перечень жизненных коллизий) — уравновешиваются всего одной последней строкой, где высказана надежда на помощь Бога после смерти. Наоборот, в композиционном плане (два четверостишия) и в фонетическом плане (созвучие 4-й и 8-й строк) — существует строгое равновесие, структурное соответствие между двумя строфами, двумя половинами стихотворения, как это бывает в пространственных искусствах при соблюдении принципа центральной симметрии (идеальная правильность конструкции воспринимается как «алмазная прочность» формы). Балансирование между симметрией и асимметрией, игра звуковыми и смысловыми оттенками словесной ткани — порождают здесь то свойство стихов, которому нет названия, и чтобы его передать, нам остается только воспользоваться выражением А. Ф. Лосева, сказавшего о переживании поэзии Платоном: поэзия — «легкий ветерок красоты».[3]
ТОЛКОВАНИЕ ПОСЛЕДНЕЙ СТРОКИ
Относительно смысла заключительной строки стихотворения в литературе утвердилась трактовка, приписывающая фразе «в мрачных пропастях земли» конкретный злободневно-политический подтекст (как и всему восьмистишию в целом). Каждую сентенцию комментаторы относят к какому-то одному из лицеистов, жизненные обстоятельства которого в 1827 году соответствовали содержанию той или иной строки стихотворения. (Так, например, в качестве адресата 7‑й строки — «в пустынном море» —называют Ф. Ф. Матюшкина, находившегося в то время в кругосветном плаваньи.[4]) Особо настойчиво многие авторы подчеркивают персональную адресованность последней, 8-й строки. Под мрачными пропастями земли принято понимать сибирские рудники, в которых работали осужденные на каторгу декабристы из числа лицейских соучеников Пушкина (таковыми называют И. И. Пущина и В. К. Кюхельбекера).
В этой трактовке пушкиноведы проявили удручающее единомыслие. Сравним, что пишут о стихотворении «19 октября 1827» (и специально о его последней строке) разные авторы.
Ю. Г. Оксман и М. А. Цявловский: «[. ] в последнем стихе имеются в виду лицейские товарищи Пушкина, приговоренные к каторжным работам декабристы И. И. Пущин и В. К. Кюхельбекер»[5]; И. И. Замотин: «В стихотворении "19 октября 1827 г." [. ] Пушкин, обращаясь с приветом к своим товарищам по Лицею, разбросанным по разным местам и переживающим неодинаковую участь, вспоминает и декабристов его лицейского выпуска, томящихся на каторге в далекой Сибири»[6]; Э. Э. Найдич: «Стихотворение Пушкина "19 октября 1827" [. ] в последней своей строке содержит привет его товарищам-декабристам, находившимся в сибирской ссылке»[7]; Б. Мейлах: «В написанном к лицейской годовщине стихотворении "19 октября 1827" вспоминаются друзья, находившиеся на каторге — "в мрачных пропастях земли"»[8]; В. Г. Костин: «В двух четверостишиях дана яркая характеристика того положения, в котором находились друзья по лицею в годы реакции. Здесь сказано и о тех, в судьбе которых ничего не изменилось: они находились в обычных "заботах жизни, царской службы"; и о тех, которые за свою революционную деятельность были жестоко наказаны, томились в застенках и каторжных рудниках — "в мрачных пропастях земли". К последним относились декабристы Пущин и Кюхельбекер.»[9]; Д. Благой: «[…]стихотворение "19 октября 1827", заканчивающееся, в прямой перекличке с посланием в Сибирь, новым задушевным приветом тем друзьям-декабристам, кто томится "в мрачных пропастях земли"»[10]; Я. Л. Левкович: «[. ] к каждой строке стихотворения может быть дан реальный комментарий. "В краю чужом" (в первоначальном варианте "в стране чужой") в это время были Ломоносов и Горчаков, в «пустынном море» — Матюшкин, который осенью 1827 г. завершил кругосветное плавание на шлюпе "Кроткий", "в мрачных пропастях земли" — Пущин и Кюхельбекер»[11]; И. Ю. Юрьева: «[. ] этой стихотворной молитвы за друзей-лицеистов, среди которых были и декабристы, заточенные "в мрачных пропастях земли"».[12]
Однако то, что Пушкин был другом своих друзей, еще не значит, что он как поэт не мог иметь замыслов и идей, не связанных со злобой дня. Художественные намерения, философские мысли, религиозные чувства, наконец, особенности поэтической техники — не обязательно увязывать с жизненными обстоятельствами декабристов или иных лиц из окружения Пушкина. Как заметил М. Ф. Мурьянов, «биографические обстоятельства возникновения текста — это еще далеко не его объяснение»[13].
В действительности, Пушкин в этом стихотворении перечисляет не разные жизненные пути его друзей-лицеистов, а светлые и темные фазы, составляющие полный цикл человеческого бытия вообще. Важно понять, что у каждой из строк этого текста не разные адресаты (как если бы, например, вторая строка посвящалась успешному карьеристу, четвертая — счастливому влюбленному, седьмая — неудачливому мореплавателю), а все строки вместе относятся к одному и тому же человеку, который в течение своей жизни поочередно пройдет через все эти состояния, и самое последнее из них он переживет в минуту смерти, удаляясь в «мрачны пропасти земли». При перечислении здесь происходит не «нанизывание», а целенаправленное развитие. Все названные в стихотворении фазы последовательно сменяются в жизни любого человека (не обязательно для этого быть декабристом), поэтому пушкинское благословение «Бог помочь вам. » может относиться к каждому (в том числе и к каждому из нас) как напутственное благословение на всю жизнь до самой смерти и после. [14] Не только Пущин и Кюхельбекер, а каждый из нас, смертных, каждый читающий эти стихи (равно как и не читающий их), в неостановимом скольжении от одной жизненной фазы к другой, кончит тем, что отправится под землю, как раньше высокопарно выражались, в «страну мертвых», в «подземное царство», то есть «в мрачны пропасти земли».
Откуда пошла традиция трактовать «мрачны пропасти земли» как сибирские рудники? Несомненно, она восходит к фразе из воспоминаний И. И. Пущина: «И в эту годовщину в кругу товарищей-друзей Пушкин вспомнил меня и Вильгельма, заживо погребенных, которых они не досчитывали на лицейской сходке»[15]. Однако справедливость требует признать, что эта мысль И. И. Пущина не столь прямолинейна, как последующие многочисленные повторения ее у пушкиноведов. Пущин как раз правильно истолковал выражение «мрачны пропасти земли» как могилы и грустно‑иронически оценил тогдашнее свое и Кюхельбекера положение как аналогичное гниению в могилах («заживо погребенные»). То есть, принимая последнюю строку стихотворения на свой счет, Пущин прочитывает текст метафорически, осуществляет перенос смысла, тогда как вторящие Пущину комментаторы самым курьезным образом поняли это его высказывание не в переносном смысле, а в прямом. Хуже того, они не учли, что ко времени создания стихотворения (т. е. 19.10.1827 г.) никто из лицеистов еще не побывал на сибирской каторге, тем более в подземных шахтах. И. И. Пущин в этот момент находится в дороге (отправлен из Шлиссенбурга в Сибирь 8.10.1827 г. и прибудет в Читинский острог в январе 1828 г. а в Петровский завод в сентябре 1830 г.[16]); В. К. Кюхельбекер вместо Сибири отправлен в арестантские роты при Динабургской крепости, куда прибыл 17.10.1827 г.[17] Следовательно, никакие подземные рудники (копи, шахты etc.) не были теми реалиями, на которые Пушкин мог бы намекать, если под «мрачными пропастями земли» он подразумевал бы места пребывания заключенных, а не «страну мертвых».
(Заметим в скобках, что тенденция политизированно трактовать слова поэта как якобы намек на сибирских каторжан — по какому-то странному совпадению — одинаково характерна и для советского литературоведения, и для бдительных «компетентных органов» пушкинского времени. Я. К. Грот в своих воспоминаниях немногословно, однако вполне определенно, сообщает со слов П. А. Плетнева, что за финальную строку восьмистишия «Пушкину были сделаны внушения»[18].)
Максимально широкая, всечеловеческая адресованность этого пушкинского обращения к друзьям подкреплена силой трех содержательных компонентов, по которым всегда узнается поэзия. Три свойства, три неподдельные и неотъемлемые особенности, которые могут служить признаками настоящей поэзии, суть
- суггестивность (энергия волевого внушения),
- пророчество (приоткрытие тайн грядущего) и
- благословение (излучение доброты сквозь слово).
Эти три свойства можно сравнить с драгоценными редкоземельными элементами, что в микроскопических количествах удается отыскать (если удается) среди гор пустой породы (а в литературе — среди многих томов рифмованных и нерифмованных слов и фраз). Даже одного из этих свойств хватает, чтобы дать стихотворению высокую поэтическую силу. И здесь, у Пушкина, эти три качества, каждого из которых было бы достаточно для идеального поэтического произведения любых, сколь угодно громадных размеров, явились вместе, сойдясь на пространстве восьмистрочной миниатюры.
Смысл пушкинского благословения универсален[19], именно это во все времена дает возможность (и провоцирует) толковать его злободневно. Так, будучи произнесены в ХХ веке, слова второй строфы пушкинского стихотворения «19 октября 1827», звучали как ответ на блоковские предсмертные строки (которыми обреченный поэт, «уходя в ночную мглу», мысленно обратился к Пушкину за благословением — в стихах 1921 года «Пушкинскому Дому»).
Пушкин! Тайную свободу
Пели мы вослед тебе!
Дай нам руку в непогоду,
Помоги в немой борьбе!
Бог помочь вам, друзья мои,
И в бурях, и в житейском горе,
В краю чужом, в пустынном море,
И в мрачных пропастях земли!
[1] Цит. по: Найдич Э. Э. Стихотворение «19 октября 1827» // Литературный архив: Материалы по истории литературного и общественного движения. Т. 3. / Под ред. М. П. Алексеева. - М. -Л. 1951. - С. 17.
[2] Подобное выражение употребил Р. Шуман, говоря о впечатлениях от музыки Л. Бетховена. (См. Шуман Р. О музыке и музыкантах: Собрание статей. Т. II‑А. - М. 1978. - С. 54.)
[3] Лосев А. Ф. История античной эстетики. [Т. 3. ]: Высокая классика. – М. 1974. – С. 31.
[4] См. Найдич Э. Э. Стихотворение «19 октября 1827» // Литературный архив: Материалы по истории литературного и общественного движения. Т. 3. / Под ред. М. П. Алексеева. - М. -Л. 1951. - С. 18. ; Левкович Я. Л. Лицейские годовщины // Стихотворения Пушкина 1820-1830-х годов: История создания и идейно-художественная проблематика. - Л. 1974. -С. 86.
[5] Комментарий // А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в 9 томах. Т. 2. М. 1935. -С. 526-527.
[6] И. И. Замотин. А. С. Пушкин: Очерк жизни и творчества. Минск, 1937. - С. 121
[7] Э. Э. Найдич. Стихотворение «19 октября 1827» // Лит. архив. Т. 3. М. -Л. 1951. - С. 13.
[8] Б. Мейлах. Пушкин и его эпоха. М. 1958. - С. 381.
[9] В. Г. Костин. Стихотворения Пушкина, посвященные лицейским годовщинам // Ученые записки. Т. 36. Калинин, 1963. -С. 62-63.
[10] Благой Д. Творческий путь Пушкина (1826-1830). – М. 1967. – С. 147.
[11] Я. Л. Левкович. Лицейские годовщины // Стихотворения Пушкина 1820-1830-х годов: История создания и идейно-художественная проблематика. Л. 1974. - С. 86.
[12] И. Ю. Юрьева. Пушкин и христианство. - М. 1999. - С. 15.
[13] М. Ф. Мурьянов. Пушкинские эпитафии. М. 1995. - С. 56.
[14] И. Ю. Юрьева ставит последнюю строку в параллель к изречению из Литургии св. Василия Великого. (См. Юрьева И. Ю. Пушкин и христианство. - М. 1999. - С. 146.) Вопрос о том, повлекло ли отмеченное сходство выражений в пушкинском стихотворении и Литургии также и смысловое соответствие этих текстов, не решен и требует специального исследования.
[15] Пущин И. И. Записки о Пушкине. - М. -Л. 1937. - С. 96-97.
[16] См. Декабристы: Биографический справочник. - М. Наука, 1988. - С. 149.
[17] См. Там же. - С. 95-96.
[18] Цит. по: Найдич Э. Э. Стихотворение «19 октября 1827» // Литературный архив: Материалы по истории литературного и общественного движения. Т. 3. / Под ред. М. П. Алексеева. — М.-Л. 1951. — С. 18.
[19] О трактовке смысла этого стихитворения в романсе А. С. Даргомыжского "Бог помочь вам. " см. в моей статье в журнале "Музыка и время" (Москва). — 2002. — №12. — С. 38-44.
рейтинг: не помогло 2 | помогло 0 |
ещё анализ, сочинение или реферат стихотворения 19 ОКТЯБРЯ 1827 (БОГ ПОМОЧЬ ВАМ, ДРУЗЬЯ МОИ. ) :
1 19 ОКТЯБРЯ 1827 - АНАЛИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ А. С. ПУШКИНА