Первая сказка. Птичья. Первое стихотворение Пушкина
Posted on 2008.03.04 at 14:20
Заходим в детскую библиотеку. Сын -- ему ни языка, ни литературы русской в школе никогда не читают и не будут, -- спрашивает:
-- Есть у вас Пушкин? Я два стиха хочу выучить: "Сижу за решеткой в темнице сырой" и "Мороз и солнце -- день чудесный".
Папа -- в ахуе преисполнен гордостью за самого удивительного в мире человека.
-- А еще "Зима, крестьянин торжествуя, на дровни объявляет путь".
-- Не объявляет, а обновляет.
-- Есть, конечно, -- и библиотекарь приносит (Гришковец, записывай) тоненькую книжицу: А.С. Пушкин, "Стихи", а сверху такими многозначащими заглавными буквами -- "КНИГА ЗА КНИГОЙ".
Как я их давно, этих "книг", не видел! И, между прочим, -- именно этой пушкинской "книги за книгами" в моем детстве не было, хотя ими, спасибо родителям, был забит весь мой двустворчатый ящик. Отец их, помнится, подшил в толстый том. 73 год издания этих "Стихов", пахнут престарелостью. -- Всё, Евгений, ставь точку.
Ваня взял еще два журнала "Спайдермен" и книгу "Белосежка в стране привидений" (так, кажется).
Еще мы зашли в более взрослый зал детской библиотеки -- на предмет, нет ли там еще "Спайдерменов", пролистали парочку журналов "Крокодил", практически не смеялись.
Замерзаю уже на детской площадке, сын до мозга костей в "Спайдерменах", мой мозг костей продрог, взываю к небу, туча.
-- Сынок, сейчас дождь пойдет, пойдем домой.
Идем, и сын, как Шурик перед экзаменами, по дороге дочитывает.
-- Расскажи, о чем стих -- "Узник"?
-- Во-первых, за решеткой в то время сидели не только преступники, но и.
-- А я думал, что он сам о себе, что "орел молодой". Людей же тоже орлами называют. Я думал, что "сижу за решеткой, в темнице сырой, вскормленный в неволе орел молодой" -- это автор о себе. Но "мой верный товарищ" -- этого, о себе, конечно, не скажешь.
-- А где ты этот стих нашел?
-- В "Мишкиной каше" Носова -- ты же сам подарил.
-- Вань, тут у Пушкина вот еще какой стих есть -- "Вурдалак". Слушай, о тебе. Трусоват был Ваня бедный.
-- Дай сюда. Вурдалак-2. А где Вурдалак-1? -- и сын листает тоненькую книжицу назад.
-- Сын, это не Вурдалак-2, 2 -- это сноска, поясняющая, кто такой этот зверь.
Нас -- как ослепило. Сын сказал, будто солнце в глаза светит, умылся два раза -- пойдем на улицу, говорит, и мои глаза, как песком запорошило. У него -- аллергия, и я подумал, что, возможно, среагировали мы на разлагающуюся бумагу. Пойдем. За водой к бювету сходим. Как раз и сказку по дороге придумаем, которую на вторник, на "Навколишній світ" задавали.
И по дороге сын придумал свою первую сказку, я бы такую не смог. Это сказка о птицах. Я бы хотел рассказать, а то и пропеть ее на украинском, а еще лучше -- на его украинском языке, но мне бы хоть названия птиц вспомнить.
Одну запомнил. Шишкар. Клест, как позже выяснил.
Сижу за решеткой, шишкар молодой.
Словом, сказку расскажу на русском, многое, увы, сокращая.
Требовалось написать на совсем 7-летнюю тему -- "Зимнее совещание птиц".
Иван Барашев. "Сказка о голодных птицах":
Собрались птицы на зимнее совещание. Слетелись воробьи, голуби, сороки, вороны и другие птицы. Я немного понимал птичий язык, и услышал, что они говорят о том, что им не хватает еды. Они позвали своего президента -- дятла. ("Ванюш, может, пингвина?" -- "Пап, не шути. Ладно, давай, тогда старого ворона".) Но чем он мог им помочь? Тогда я побежал к своему -- человеческому президенту, и рассказал, о чем говорили птицы. И президент обратился к людям, сказав, что птицам не хватает еды, и люди помогли птицам, стали выносить им корм.
Вернулись, и сын, пока я готовил ужин, выучил стихотворение Пушкина "Вурдалак", которое я раньше никогда не слышал. А выучил, чтобы завтра смешить своих одноклассников:
Трусоват был Ваня бедный:
Раз он позднею порой,
Весь в поту, от страха бледный,
Чрез кладбище шел домой.
Бедный Ваня еле дышит,
Спотыкаясь, чуть бредет
По могилам; вдруг он слышит,—
Кто-то кость, ворча, грызет.
Ваня стал;— шагнуть не может.
«Боже!— думает бедняк,—
Это, верно, кости гложет
Красногубый вурдалак .
Горе! малый я не сильный;
Съест упырь меня совсем,
Если сам земли могильной
Я с молитвою не съем».
Что же? вместо вурдалака
(Вы представьте Вани злость!) —
В темноте пред ним собака
На могиле гложет кость.