Агитационная сила Пушкинских стихов
Понятно поэтому, что декабристы пользовались стихами Пушкина как прекрасным агитационным средством. Характерно, что один из предателей декабристов Майборода показывал, что декабристы, боясь улик, жгли сочинения Пушкина, узнав, что за деятельностью общества ведётся слежка. Следственные дела декабристов показывают, что при приёме нового члена его предварительно «обрабатывали» вольнодумными стихами Пушкина, а затем переводили к знакомству с теоретической вольнодумной литературой, - например, к произведениям Вольтера. Стихи Пушкина переписывались и в качестве своеобразных «прокламаций» разбрасывались в лагерях. Когда один из вождей Южного общества декабристов, М.П. Бестужев-Рюмин призывал к цареубийству и подготавливал к нему наиболее решительных членов, он декламировал им пушкинский «Кинжал», а затем, переписав его, пустил по рукам для дальнейшего распространения.
Масса безвестных, забытых армейских поэтов, сочинявших вольнодумные стихи, видела в Пушкине высокий образец, которому старалась подражать. При допросах декабристов следственная комиссия стремилась установить те идейные влияния, которые толкнули члена тайного общества на революционный путь, - и имя Пушкина не раз звучало в ответах на этот вопрос. Были даже ответы, ставившие влияние Пушкина на первый план: так, ротмистр М.Н. Паскевич, сочинявший стихи, подражавшие пушкинским вольномысленным произведениям, показывал: «Первые либеральные мысли заимствовал я … частью от попавшихся мне книг, от встречи с людьми того мнения, а более от чтения вольных стихов господина Пушкина». Николай I, сознававший, какая огромная агитационная сила таится в подобных поэтических произведениях, приказал из следственных дел декабристов «вынуть и сжечь все возмутительные стихи» - в том числе и произведения Пушкина. Сохранились листы одного следственного дела, где по приказу Николая I «Кинжал» Пушкин был тщательно зачёркнут рукою военного министра А.Татищева.
Таким образом, своеобразное активное участие Пушкина в движении декабристов не подлежит сомнению. Были такие случаи, что агитационная сила пушкинских стихов заставляла некоторых декабристов доносить о Пушкине как о члене тайного общества. Но Пушкин не был членом тайного общества декабристов, хотя горячо хотел стать им. Декабристы не принимали его в свою среду, с одной стороны, щадя его талант, стремясь сохранить поэта от революционных превратностей, с другой – опасаясь легкомысленной и рассеянной жизни поэта, в результате которой тайны общества могли стать известными правительству. Друг Пушкина, декабрист И.Пущин, рассказывает о своих колебаниях по поводу того, принимать ли Пушкина в тайное общество, и о «податливой готовности» поэта стать его членом. Декабрист И. Якушкин даёт в своих «Записках» зарисовку яркой сцены, свидетельствующей о том же. В Каменке, имении Давыдовых, бывшей штаб-квартире Южного общества, декабристы в конспиративных целях устроили заседание с обсуждениям вопроса о том, насколько полезно было бы учреждение в России тайного общества. Присутствовавшие не члены тайного общества высказывались за него и выразили согласие к нему присоединиться. После этого всё было обращено в шутку. Присутствовавший тут Пушкин был очень взволнован: «Он перед этим уверился, - пишет Якушкин, - что Тайное общество или существует, или тут же получит свое начало, он будит его членом; но как увидел, что из этого вышла такая шутка, он встал, раскрасневшись, и сказал со слезой на глазах: “Я не когда не был так несчастлив, как теперь: я уже видел жизнь мою облагороженною и высокую цель перед собой, и всё это была только злая шутка”».
Когда шла спешная подготовка восстания 14 декабря, тот же друг Пушкина – И. Пущин, который не решился принять его в тайное общество, по-видимому, не захотел, чтобы поэт остался чужд революционным событиям. Есть основания предполагать, что И. Пущин послал письмо Пушкину с вызовом его в Петербург. Пушкин спешно по этому письму выехал из села Михайловского, где находился в ссылке, но, как рассказывают друзья Пушкина, на дороге ему попался поп (по другим сведениям, дорогу ему перебежал заяц), и Пушкин, будучи суеверен, возвратился обратно, решив, что «не будет добра». Если бы он приехал в Петербург, он попал бы прямо к восстанию 14 декабря, и едва ли можно сомневаться в том, что он принял бы в нём участие.
^ Кровавый день эпохи
Историки, писатели долго будут изучать все мельчайшие подробности того кровавого дня – 14 декабря 1825 года.
На Сенатской площади собралось около трёх тысяч восставших солдат при 30 офицерах – декабристах – строевых начальниках. Начальниками штаба восставших был избран князь Оболенский. Царь Николай успел взять инициативу в свои руки и сосредоточить против восставших вчетверо больше войск.
Николай I боялся, что декабристы сумеют опереться на народ, сделать его активной силой восстания.Да, на Сенатской площади были огромные толпы народа. Основным настроением их было сочувствие восставшим.Царь боялся народа.
Он распорядился вывезти свою семью в Царское село. Позже царь Николай говорил своему брату Михаилу:»Самое удивительное в этой истории – это то, что нас с тобой тогда не пристрелили».
Это Николай I отдал приказ стрелять по восставшим картечью. Артиллерии у восставших не было. Все восставшие были пехотинцами.На первый залп картечью восставшие отвечали ружейным огнём. Силы были не равные. Падали раненные и убитые, было много крови. К ночи всё было кончено. Петербург походил на город, завоёванный врагами. Общий итог убитых – 1271 человек.
В ночь на 15 декабря в Зимний дворец начали свозить арестованных. Во время следствия, при первых же допросах, прозвучало имя А.С. Пушкина. Открылось, какое огромное значение имели для декабристов его стихи.
Николай I боялся стихов Пушкина: они могли распространяться, их могли списать, запомнить наизусть. Царь отдал приказ: «Из дел арестованных вынуть и сжечь все возмутительные стихи». Приказ был выполнен, стихи сожжены. Среди них было немало и пушкинских стихов. Случайно уцелела запись стихотворения «Кинжал». Его не удалось вынуть и сжечь.
Никакого суда над декабристами в сущности не было. Пародия на суд происходила при закрытых дверях, в глубокой тайне.
Пятеро декабристов были приговорены к четвертованию. Но Николай I заменил четвертование повешением. За «тяжкие злодеяния» были повешены: Пестель, Рылеев, Муравьёв-Апостол, Бестужев-Рюмин, Каховский.
Свыше 120 декабристов было сослано на разные сроки в Сибирь, на каторгу или поселение. Разжалованные офицеры и рядовые были сосланы на Кавказ, где производилися военные действия. Их посылали под пули. К числу казнённых необходимо прибавить насмерть запоротых солдат-декабристов.