Пушкинский детский городок МОНО
К концу десятилетия состояние детского дома, по-видимому, улучшилось. Вот как вспоминал о жизни в «Молодом рабочем» сын репрессированных родителей Е. А. Жестков:
В конце июля 1941 г. меня приняли в Пушкинский детский дом «Молодой рабочий».
В детском доме мне понравилось. Чистота и порядок во всем. Воспитатели относились ко всем ровно и уважительно. Вся постановка работы была направлена на то, чтобы мы выросли достойными людьми. Забота была направлена не только в бытовом отношении, но и на наше нравственное развитие. Проводились кружки и даже был духовой оркестр.
В связи с военной обстановкой нас обучали оказанию медицинской поиощи, умению ориентироваться в обстановке. <. >
Особое внимание уделялось воспитанию у нас бдительности и умению распознавать диверсантов, о которых в то время много говорилось по радио и писалось в газетах.
С нами занимались отличные педагоги и замечательные воспитатели.
С 1 сентября 1941 года мы все начали Новый учебный год в средней школе № 1. Ежедневно над Пушкино, в одно и тоже утреннее время (10 час.), пролетал немецкий самолет. Мы даже видели летчика и грозили ему кулаками. В ответ на это он делал несколько пулеметных очередей и довольный, что мы разбежались и прыгали в открытые щели, которые в то время были у каждого дома, школы и др. зданий, улетал.
Удивительно, что наглые полеты немецких летчиков были регулярными и безнаказанными….
18 октября 1941 года все находившиеся в детском доме воспитанники (130 человек) были эвакуированы.
В полдень этого же дня началась бомбежка Мытищинского железнодорожного узла.
Одна из бомб попала в третий вагон, где были дети из нашего детского дома. Мы слушали, как зенитки из района вокзала вели огонь по немецким самолетам (. ), оказалось, что полностью сгорели два вагона, погибли 3 мальчика, а у Тони Барановой оторвало правую ногу.
К утру 19 октября 1941 года переформированный эшелон двинулся на Урал. Более месяца мы были в пути. Пропуская встречные воинские эшелоны останавливались (иногда на двео-трое суток) на больших станциях, где получали горячее питание в эвакопунктах.
Жестков Е. А. Судьба и вечная боль моя: воспоминания
Детский дом им. Тимирязева, один из детских домов Пушкинского детского городка, был открыт не позднее 1931 года на улице Учинской. Дети в детском доме жили разные — сироты, полусироты. Во время войны в детский дом поступали дети с оккупированных территорий. Среди воспитанников были и дети репрессированных родителей. Бывший воспитанник Александр Афанасьевич Колотилов (художник, автор герба и флага города Пушкино) рассказывал:
Родился я уже после войны, в 1946-м. Отец пришел с войны, умер. Мать — в тюрьму «за колоски». Я попал сюда, в детский дом «Тимирязевский». Два года здесь прожил. Потом был в других детдомах. Запомнилось, что и воспитанники, и воспитатели тут жили как одна большая семья.
Оправдывая свое название, детский дом был ориентирован на различные сельскохозяйственные и садоводческие работы. По воспоминаниям воспитательницы Лидии Алексеевны Виноградовой о послевоенном периоде существования детского дома:
Детский дом утопал в цветах. В теплицах созревали помидоры. Лучшим воспитанникам поручали их собирать и подавать к столу собственный урожай.
Детский дом находился по этому адресу до 1956 года, а в 1984 здание снесли. Во время сноса в подвале обнаружили две коробки с архивом детского дома. В Пушкино до сих пор проходят встречи выпускников детского дома.
В детдом им. Я. М. Свердлова поступало немало беспризорников из Москвы и Петербурга, потерявших родителей во время гражданской войны. Во время Великой Отечественной сюда стали поступать дети, которых эвакуировали из блокадного Ленинграда, из оккупированных территорий. Были и «сыны полка» – дети, взятые в действующую Красную Армию и партизанские отряды. Детдом в ранние годы был то смешанным (в нём учились девочки и мальчики), то исключительно для мальчиков.
В 1920-е годы детский дом считался образцовым: его посещали делегации, в том числе во главе с Н. К. Крупской и Юлиусом Фучиком.
Не позднее 1935 года над детдомом взяло шефство НКВД Волгостроя.
Из переписки Деткомиссии при ВЦИК о состоянии детских учреждений мы знаем, что при Пушкинской больнице у детского дома был свой изолятор (ГАРФ. Ф. 5207. Оп. 1. Д. 1050. Л. 32).
В справке от 23 февраля 1944 года дом им. Я. М. Свердлова значится вторым по количеству побегов: 11 воспитанников пытались бежать за два месяца, но были задержаны милицией, доставлены в приемники-распределители и возвращены в детский дом (ГАРФ. Ф. Р-5462. Оп. 20. Д. 128. Л. 71).
Послевоенные годы в детском доме вспоминает его бывший воспитанник Д. И. Ефименко (поступил в детский дом в 1946 году):
Детский дом занимал обширную территорию, с деревянным двухэтажным зданием.
Было нас 70–75 человек. Среди воспитанников особенно выделялись два участника партизанских боев, награжденные боевыми медалями, — Адик Неверко и Коля Нетребский. Форма одежды у нас была как в военных училищах, чем мы все очень гордились. Она дисциплинировала.
Детский дом занимал довольно обширную территорию, на которой размещались главное деревянное двухэтажное здание, а с восточной стороны от него — площадка, оборудованная различными спортивными снарядами (канат, шест, лестница, качели, турник, столб с четырьмя канатами для «гигантских шагов», волейбольная сетка). С северной стороны дома располагалась площадка для проведения линеек. Она становилась центром детдомовской жизни во время летних каникул, когда у нас открывался пионерский лагерь. Воспитанников будил замечательный горнист Коля Малахов, а утро начиналось подъемом флага на высокой мачте.
Было на территории и одноэтажное здание, располагавшееся за площадкой. Там размещались кухня, столовая, склады и кладовые для продуктов. С южной и западной сторон главное здание окружали цветники, столовую с севера и запада — сад и огород.
Подготовка территории под площадки, сад и огород ложилась на плечи старших воспитанников. Приходилось даже выкорчевывать пни, оставшиеся от когда-то росших здесь деревьев. Их вывозили на своей детдомовской лошади.
Газификации в те времена не было, котельной тоже. Здания отапливались дровами и торфобрикетами. Топкой печей занимались сами воспитанники, они же убирали в помещениях (уборщиц у нас не было), мыли полы, дежурили по кухне и столовой. Для этих целей формировалось пять-шесть бригад, в которые входили дети разных возрастов. Старшие ребята обучали хозяйственным премудростям младших. Кроме того, за каждым старшеклассником закреплялось по двое-трое первоклассников. Наставник нес моральную ответственность за поведение и успеваемость подшефных, как за младших братьев. У меня, например, было два таких воспитанника — Слава Антонов и Саша Орлов.
В 1946 году по инициативе и при помощи учителя биологии Листвянской семилетней школы Елены Федоровны Архангельской в детском доме был организован кружок юннатов. С этого времени началась активная работа по озеленению территории. В главном здании появился Уголок природы, который признали одним из лучших среди детских домов и школ Пушкинского района. Об этом писала районная газета. Кроме того, у нас был опытный преподаватель Василий Васильевич, у которого ученики 5–7-х классов с удовольствием учились слесарному делу.
Успешно функционировал в нашем детском доме и детский совет, игравший большую роль в воспитании ребят. Заседал он в присутствии директора П. Ф. Полякова. Регулярно выпускалась стенгазета «Свердловец». В детском доме были хор и оркестр, а также хороший читальный зал, в котором воспитанники слушали лекции и доклады, где проводились другие массовые мероприятия.
Ефименко Д. И. Родной дом. Детский дом имени Я. М. Свердлова
Адрес: Московская обл. г. Пушкино, Акуловское ш. д. 9
Колония находилась в бывшей усадьбе финансиста Ф. Ф. Берга (построена в 1912 году архитектором И. И. Нивинским). При усадьбе был просторный участок: от ворот до дома шла липовая аллея, а на спуске к реке Уче — березовая.
Заведовала колонией семейная пара — Е. Т. Цыбина и ее муж, профессор Московской государственной консерватории В. Н. Цыбин.
В отличие от других детских домов и колоний, в колонию имени А. В. Луначарского отбирались дети с особыми способностями в музыкальной и художественной сферах. В колонии действовал хор, два оркестра, ставились оперные спектакли: в 1924 году в Летнем театре состоялась опера «Борис Годунов», в которой наряду с воспитанником колонии участвовал артист Большого театра. Дети-художники вместе с местным художником Камзолкиным оформляли спектакли.
Атмосфера в колонии, судя по воспоминаниям бывших колонистов, была не стандартно-казенная, и многие выпускники впоследствии стали художниками и музыкантами.
Адрес: Московская обл. ст. Пушкино, бывшая дача Пастухова
Дом-колония «Лесной городок» также мог входить в состав Пушкинского детского городка. Упоминание о нем встречается в cписке сельскохозяйственных школ-колоний Московской губернии, подведомственных Московскому отделу Народного Образования (МОНО) не позднее 1928 года (ГАРФ. Ф. 1574. Оп. 1. Д. 225. Л. 9).
Адрес: Московская обл. г. Пушкино, бывшая усадьба Брокара
После революции 1917 года дачная усадьба А. Г. Брокара «Сашино» была национализирована, и в усадебном доме организовали сначала колонию и детский дом, а позднее детскую трудкоммуну — детский дом «1 Мая». Дом был деревянным зданием на кирпичном фундаменте и с кирпичной стеной, отделявшей кухню от покоев. Вокруг стояли разнообразные постройки и павильоны, а липовая аллея спускалась к реке Уче. В 1948 году в ней разместилась санаторно-лесная школа. В 1994 году дом сгорел.
Из справки о доставленных в приемники известно, что в 1943 году детский дом «1 мая» лидировал в Москве и Московской области по количеству побегов воспитанников — за год сбежало 17 человек (ГАРФ. Ф. Р-5462. Оп. 20. Д. 128. Л. 71).
Н. Логинова в статье «Усадьба „Парфюмерного короля“» приводит описи имущества Брокаров, переданного детскому дому:
Опись имущества, переданного на временное пользование в 1922–27 гг.
Бывшее имение Брокар, принадлежащее МОЗО и находящееся в фактическом пользовании детского дома № 36 (колония № 7) и арендатора гражданина Мазова Василия Осиповича — бывшего садовника в имении Брокар, при станции Пушкино Пушкинской волости Московского уезда Московской губернии
(…) «Музыкальные инструменты», переданные детскому дому: 1. Рояль с парусным чехлом; 2. Пианино».
В разделе «Разные вещи», кроме телефона, вентилятора электрического, колокольчиков медных, есть ещё: винтовка № 5395 и модель Броненосца — от Брокара.
(…) Следующий документ подтверждает, что в 1927 году бывшая усадьба Брокара находилась уже в госимуществе МОНО.
(…) Но вернёмся в советское время. Итак, на территории усадьбы со временем построили кирпичный дом и переселили туда воспитанников. Деревянный усадебный дом стал никому не нужен. Парк зарос, деревья обветшали. Роскошный сад с коллекцией сирени выродился, а затем и совсем исчез. В 1994 году в усадьбе произошел пожар. Сегодня от посёлка осталось немного: несколько обгоревших строений; переделанные под жильё здания бывших конюшен и два-три «заколоченных» ветхих деревянных домика.
