Вскормленный в неволе орел молодой,
Мой грустный товарищ, махая крылом,
Кровавую пищу клюет под окном,
Клюет, и бросает, и смотрит в окно,
Как будто со мною задумал одно;
Зовет меня взглядом и криком своим
И вымолвить хочет: «Давай улетим!
Мы вольные птицы; пора, брат, пора
Туда, где за тучей белеет гора,
Туда, где синеют морские края,
Туда, где гуляем лишь ветер. да я!»
Начинается стихотворение простым и спокойным изображением обстановки. В первом четверостишии выясняется, что речь идет от лица узника. Во втором четверостишии все внимание сосредоточено на орле, клюющем кровавую пищу, и на призывном его крике. Все это пока передано спокойным, повествовательным тоном.
Но со слов «Давай улетим!» начинается резкий перелом в общем тоне стихотворения. Спокойный рассказ об узнике и его «грустном товарище», орле, стремительно переходит в страстный, волнующий призыв к свободе. Он крепнет, ширится, нарастает, опираясь на трехкратное повторение одного и того же слова «туда. туда. туда». И разрешается на высокой ноте гордого утверждения: «лишь ветер. да я!»
Мы видим привычное для Пушкина членение стихотворения на две части, но на этот раз не приемом «контраста», а приемом постепенного, возрастающего усиления чувства. Эти двенадцать строк нельзя, поэтому прочесть вслух, не повышая голоса к концу.
(Из книги Вс. Рождественского «Читая Пушкина».)
← ПУШКИН А.С. СКАЗКА О ЦАРЕ САЛТАНЕ, О СЫНЕ ЕГО СЛАВНОМ И МОГУЧЕМ БОГАТЫРЕ КНЯЗЕ ГВИДОНЕ САЛТАНОВИЧЕ И О ПРЕКРАСНОЙ ЦАРЕВНЕ ЛЕБЕДИ