Сказка о Царе Мудриле и жене его Людмиле

LiveInternet LiveInternet

Сказка о Царе Мудриле и жене его Людмиле. (пародия на А. С. Пушкина)

В тридевятом дальнем царстве,
В тридесятом государстве
За лесами, за долами,
За глубокими морями,
Посреди крутых холмов
Стольный город был Покров.
Правил градом царь Мудрила,
И жена его Людмила.

Долго жили они, дружно.
В царстве было все, что нужно.
Тучно нивы вызревали,
Вес коровы набирали
И давали молоко.
Так-что им жилось легко.

Как-то раз Мудрила-царь
Стороны той государь,
Сидя утром у окошка,
Призадумался немножко
О снегах, что быстро тают,
О годах, что пролетают,
Что ему немало лет,
А наследника-то нет.

И позвал тогда Людмилу.
- Чувствую в себе я силу,
Мы давно в расцвете лет,
Но наследника-то нет.
Сплю с тобой как подобает.
Что, скажи мне, не хватает
Чтоб наследник народился
И наш славный род продлился.
Может надо знахарей,
Колдунов иль лекарей
Пригласить тебе, царица.
Коль наследник не родится
В царстве нашем будет смута,
На Руси-то это круто.
Царство как начнут делить
Много могут натворить.
И престол будет в Покрове
На славянской стоять крови.

- Царь мой, свет моих очей,
Да была я у врачей,
Свечи ставила, постилась.
Только вот не получилось.
Уж не знаю как и быть,
Как наследника родить.

Я была и у весталок,
У волхвов и у русалок.
Все мне говорят одно,
Мол, рожать тебе дано.
Но, хоть спишь со мной все время,
У тебя плохое семя.
Не хотела говорить,
Но теперь уж так и быть,
Коль грозит стране беда
И пришла тому нужда,
Надо мне тебе открыться
И уж боле не таиться.
Говорят, чтоб сыну быть,
Надо мужу изменить
И принять чужое семя,
А в положенное время
Добра молодца родить.

Хоть и нужна перемена,
Но претит душе измена
А к тому же я царица,
А не вольная девица
И, чтоб не нарушить честь,
Мысль же вот какая есть.
Коль не я в том виновата.
Пригласи из Шуи брата.
Совесть пусть тебя не гложет
Нам с тобою он поможет
Ничего и не случится,
А наследник-то родится,
Кто об этом, что узнает,
Так что честь не пострадает.

Мы с тобой и с ним втроем
В баню париться пойдем,
Выпив, брат твой захмелет
И маленько осмелеет,
Я смогу уж объяснить
Дело в чем и как нам быть.

Тяжело тебе, не спорю,
Но не предаваться ж горю.
И тебе чтоб не страдать,
Я двоим готова дать,
Сразу, столько сколько надо.
Я, по правде, буду рада
От обоих вас зачать.
А в постели заскучать
Вам со мною не придется -
Дело для двоих найдется.
Перед есть, но есть и зад,
Кто куда сподобить рад.
Да и ртом не только пить
Я могу иль говорить.
Он ведь тоже пригодиться,
Чтобы вам повеселиться.
Будет всем тогда отрада
Лиш кончайте куда надо.
И тогда я, ради бога,
Нарожу детишек много,
Сыновей и дочерей.
Только ты решай скорей
Пока я не постарела,
А уж я рожу пострела.
И наследник на Покрове
Царской все же будет крови.

Царь как это услыхал,
Кулаками замахал,
Аж, Людмила побледнела.
- Это слыхано ли дело,
Чтоб царицу словно сучку
К кобелю везти на случку.
Да тебя за эту речь
Надобно кнутом посечь.

Зело царь разбушевался,
За Людмилою погнался,
В косы бабе ухватился,
Но потом угомонился,
Услыхав Людмилы стон,
Он подумал - все ж резон
Есть в словах его Людмилы,
Но решиться нету силы.

Долго думал царь Мудрила.
Душу его мысль смутила,
Он никак не мог решится,
Чтоб Людмилой поделиться.

Но однажды в ночь приснилось
Что запретное случилось.
Явно так себе представил
Как Людмиле он заправил,
С братом со своим напару.
И такого задал жару,
Что помял всю красоту.
И проснулся он в поту,
Все в крови его кипело,
Но решение созрело.
Удивился даже царь,
Что его смущало встарь,
Ведь естественно же это.
Боле, не прося совета,
Без сомнений, полон сил,
Брата в гости пригласил.

Царь из всех своих гонцов
Выбрал лучших молодцов.
Приказал, взирая строго,
Времени не тратя много,
К князю Шуйскому скакать,
Повеленье передать,
Царь-де полон нетерпенья,
Ждать не может ни мгновенья.
Потому, пусть поспешает
Государь, мол, ожидает.

Долго брат не упирался,
В тот же вечер и собрался.
Помолился в церкви богу
И отправился в дорогу.
Без поклажи, налегке.
Утром был невдалеке
От столичного Покрова,
А вечор у брата крова,
Где, отбросив все сомненья,
Уж сгорал от нетерпенья
Его старший брат Мудрила,
А красавица Людмила,
То краснея, то бледнея,
И себе признать не смея,
Уж ждала когда свояк
К ним приедет, да и как
Будет, что должно случиться
И что ей давно уж снится.

Гостя встретил царь Мудрила,
Обнял крепко, а Людмила
Заспешила сразу в спальню,
Осмотреть опочивальню,
Где потом, не тратя время,
Примет своякова семя.
Верного позвала Ваньку,
Протопить велела баньку
Так, чтоб много было жару
И хватило братьям пару,
Меду принести хмельного,
Пива и всего другого,
Что захочет долгожданный
Родич, близкий и желанный.

- Брат, скажи какое дело
Срочно звать меня велело?
Ты, гляжу, потупил очи.
Видно чем-то озабочен.
Может враг лихой какой
Нарушает твой покой
Или надо с хлебосольством
Мне отправиться с посольством,
Или помня наш завет
Пригласил на свой совет?

- Погоди, дойдем до дела
А пока попарим тело,
В бане веничком помашем,
Попируем да попляшем,
После ж вместе соберемся
Да и к делу обернемся.

Как сказал, так порешили.
Братья в баню заспешили.
Сняв порты и скинув майки
Ухватилися за шайки,
Добро веником махали,
Пока руки не устали.
Прямо в камни лили пиво.
Получилась баня диво.

После пара разомлели
И в предбаннике присели,,
Меду крепкого напились,
Отдохнув, разговорились.
О былом, проказах прежних,
О друзьях, о девах нежных,
О попойках, о войне
И о том, о чем мужчины говорят наедине.

Между делом царь Мудрила,
Как Людмила то просила,
Вспомнил как семь лет назад
Притащили они в сад
Дочь боярина Грязнова
И она не смела слова
Супротив того сказать,
Как Мудрила ей заправил
И как брат ей с тыла вставил,
А Людмила подглядела
И как им тогда влетело.
Пиво и воспоминанья
Разожгли у них желанья,
Встал уж у младшого брата
Крепче ручки от ухвата.
И тогда Мудрила смело
Рассказал про свое дело.
Брат сначала покраснел
И глаза поднять не смел,
Но потом принял вина
И, испив его до дна,
Молвил тихо, - брат Мудрила,
Хороша твоя Людмила.
Я давно ее хотел,
Но сказать тебе не смел.
Как ее увижу стать
Так уже готов он встать,
Прячь его хоть на засов,
Так и рвется из трусов.
И хоть я уехал в Шую,
Но по ней всегда тоскую.
Так что я готов помочь,
А сейчас совсем невмочь.
Так хочу твоей Людмилы,
Что согнуть его нет силы.

- Ну, коль так, тогда за дело.
Заходи, Людмила смело,
Все исподнее сними,
Свата крепко обними
Да подай нам ендовую.
Пустим чашу круговую,
Будем как одна семья -
Брат мой кровный, ты и я.

А Людмила уж подмылась
И духами надушилась
Лучшее белье надела
Да и в щелочку глядела
Все гадала, что брат скажет.
Ну, а как он вдруг откажет,
Может просто постыдится,
Или брата забоится,
Он его тогда обманет -
Скажет - у него не встанет,
Мол, на братову жену.
И - позор на седину.

Но, услышав их решенья,
Не промедлив ни мгновенья,
В баню к ним вошла Людмила,
Мед в ендовую налила,
Брату первому подала.
На одно колено встала
Так чтобы он мог взглянуть
На открывшуюся грудь
И, глаза потупив вниз,
Начала она стриптиз.
Уж она вертела задом
Перед алчным брата взглядом,
А как все с себя сняла
На полок и прилегла,
Ожидая с нетепеньем
Кто ж из братьев будет первым.

Первым нестерпел Мудрила
И дала ему Людмила,
А потом уж к брату смело
На колени она села
Так, чтоб он вошел в нее.
И взяла она свое.
Царь же сзади подобрался
За царицы бедра взялся
И, что было его сил,
С тыла бабе засадил.
Пламень в бане был и лед,
В зад Людмилу и в перед.
В общем, кто куда попало
Пока сил у них не стало.
Дело было по нутру
И из бани поутру
Разошлись в опочивальни,
В горницы свои и спальни
И проспали без грехов
До вечерних петухов.

Поднявшись, решили снова,
А Людмила уж готова,
Братьев в гости поджидала
Хоть с постели не вставала,
Но причесана, подмыта,
Зная, что опять до сыта
Будет с братьями она
И блудлива и нежна.

Оправдав ее надежды,
Братья скинули одежды
И до стонов и до смеха
Началась у них потеха.

Целый месяц так старались,
Но в конце концов расстались.
Собрались они все кругом
И, довольные друг другом,
Крепко-накрепко обнялись,
И втроем расцеловались.

Брату царь дал обещанье,
Выполнить его желанье -
Шую вскоре посетить
И все это повторить,
Не с Людмилою одною,
А и с братова женою.

Так совет их порешил,
С тем в дорогу брат отбыл.

Выехал за лес, за поле
И припомнился до боли
Прошлый месяц. День за днем,
Что летели сладким сном.
И на миг себе представил,
Что Людмиле вновь заправил.
И так явно было это,
Что Иван, не взвидя света,
Вмиг поворотил коня
И, подковами звеня,
Проскакал назад версту,
Но, очнувшись весь поту,
На дорогу кинув взгляд,
Понял - нет пути назад.
Время без возврат летит,
В Шую путь его лежит.
И пора ему очнуться
Да к делам своим вернуться.
Дома лучшие на свете
Ждут его жена и дети,
И бояре столбовые,
И доспехи боевые.

И княгиня уж безмерно,
Ждет в тоске его, наверно.
Слова нет как хороша,
Только не лежит душа.
Пред глазами лишь Людмила.
Помоги, святая сила,
Чтоб исчезло наважденье
И вернулось вожделенье,
Чтоб, как дьявол на богине,
Вновь он на своей княгине
Утолял свой жар и пыл,
В меру богатырских сил.

Но чем дале он скакал
Тем сильнее понимал,
Что уж нет того в нем жару,
Чтоб забраться на Варвару,
Приголубить, приласкать
И, как прежде, оттаскать.
А ялда вобще висит -
На Людмилу лишь стоит.
Ну, подумал, как не сдюжу,
Сразу вылезет наружу
Почему я пять недель
Выбраться не мог отсель,
Чем в Покрове занимался
И зачем я там остался.

Что-то надобно решить,
Что поделать и как быть,
Дыбы как и прежде в дружбе
И в постели и на службе
С распрекрасною Варварой
Вместе были они парой.
Добрый кто бы дал совет
И помог найти ответ,
Кто б развеял все сомненья
И помог принять решенья?

Не зайти ли к Бабке Ежке?
Там она в лесной строжке
Варит зелье колдовское.
Говорят, оно такое,
Ежели кому дает,
Так у мертвого встает.

С тем Иван поворотился,
В лес дремучий углубился.
Подле чащи, на опушке
К древней подскакал избушке,
Постучал в окно и смело
Молвил, - Старая, есть дело.
Князю Шуйскому в угоду
И всему его народу
Надобно доставить зелье,
Чтоб повальное веселье
В княжьем граде сотворить
Да примерно ублажить
Жен своих и прочих баб,
Чтоб в постели был не слаб
Каждый, старый он иль млад,
Для божественных услад.

-Знаю, княжич, твое дело.
Да и зелье уж приспело.
Принесли давно сороки
Ваши царские мороки,
А твой стольник, старый пес,
И Варваре уж донес.
На тебя он зубы точит
И втайне на Варьку дрочит,
А она темнее тучи,
В гневе же татар покруче.
Врежет тем, что попадется.
Плохо, князь, тебе придется.

Как стовозрастный старик,
Князь, услышав то, поник.
Хоть Варвара и красива,
Но до одури ревнива
И упряма как ослица,
В гневе ж бес, а не девица.
Заблажит,- так ноги в руки
И беги как от гадюки.

-Не кручинься, князь Иван,
Вот, испей вина стакан.
Веку мне уже не мало,
В жизни я не то видала.
Венценосный твой отец
Был отменный молодец,
Он не то, что баб - овец
Надевал на свой конец.

- Бог с ним. Ты ступай в парную,
Я ж маленько поколдую,
После дам тебе совет
Как продлить на много лет
И веселье и любовь,
Что твою взволнуют кровь.

Князь Иван пошел в парную
Чару выпил ендовую,
А за ней еще другую
Помаленьку захмелел
А потом и осмелел
Эка невидаль, Варвара,
Уж сто раз давала жара
И Ивану и Мудриле
И красавице Людмиле
Обойдется и сей раз
Вот пожалуй и весь сказ.
Тут Иван развеселился,
Пару раз еще помылся
И пошел к бабе Яге.
Прислонясь к ее ноге,
Молвил,- ладно, бабка Ежка,
Расскажи теперь немножко,
Что за зелье ты сварила,
И какая в зелье сила.

- На вот - то что ты просил.
Череда здесь, девясил,
Мята, мак, чабрец, душица,
Сорок трав, жень-шень, корица
Порошок из змей и жаб.
Выпьешь и не будешь слаб,
Но смотри - коль выпьешь много
Позабудешь мать и бога
И тогда уж без разбору
Будешь драть всех до упору,
Кто под руку попадется
Пока член твой не уймется.
Да не пей сейчас, скотина,
Сей минут он как дубина
Встанет, где возьмется баба,
Чтоб стерпеть была не слаба
Поздней ночью среди леса.
Если только вызвать беса
Чтоб слетал он за Еленой
И заморскою Венерой.
Все другие будут слабы.
Только эти смогут бабы
Зелья выдержать напор -
Член-то видишь - как топор.
-Так тащи своего беса,
Где он бегает, повеса,
Когда нужен он сейчас,
Чтобы баб доставил враз,
А не то я самого
Опущу до преж всего.

-Я Иванушка уж здесь,
Измотался уже весь,
С Василисой и Венерой.
Правдой я служу и верой.
Навострил давно я ухи -
Заходите ужо, шлюхи,
Князь Иван уже заждался,
Только что не раздевался.
Девки только на порог,
А Иван уж, видит бог,
Вынул, что имел меж ног
И Венеру сходу смог
Насадить на свою шишку,
Василису враз подмышку
Дотянулся до грудей.
И нашел для них затей.
И для бабушки Яги
И костяной ее ноги.
- Да уйди ты, окоянный
Убери свой деревянный
Я его уже не не сдюжу
Ты проткнешь меня наружу
А Иван уже Венеру
Позабыв про всяку меру
Насадил на конефас
Аж до вылупленья глаз
Долго долго куролесил
Василисе то ж отвесил
Опосля увел их в сад
И обеим кончил в зад
Зело с ними веселился
Только все ж угомонился
Квасу крепкого напился
Василисе повинился
- От того мол все веселье,
Что хлебнул я бабки зелье.
- Полно Вань мне не впервой
Сделал дед меня вдовой,
Он имел поболе мочи
И кащея драл две ночи
Он сколь мог это терпел,
А потом и околел.
Так что мне твой труд в награду,
Ты зайди еще мне сзаду
Год уж я без мужика,
Ты воткни еще слегка.
Но Иван заголосил
Нет уж боле во мне сил.

Так-то - молвила Венера -
В этом тоже нужна мера
Ты теперь садись за стол
С пирогом хлебни рассол
Будет он тебе похмелье
После долгого веселья,
Старая, что есть в печи
Ты на стол теперь мечи
Видишь притомился барин
Наигрался до испарин.

- Ох, и дед был твой таков
В девяносто пять годков
Он, хлебнув моего зелья,
Сотворил тут "новоселье",
И с прекрасной Василисой
До полсмерти веселился
А прекрасная Елена,
Ухватив его полено.
Что она,- и мне досталось,
Правда, все же я сорвалась,
А, мой бедный черный кот,
Дед его и в зад и в рот.
Вобщем, не было тоски,
Разорвал его в куски.
Дед твой славен был, но плут
Отодрал всех девок тут.
Никому не заплатил,
Даже змея ухватил
За достоинство мужское
И таскал его дотоле,
Что завыли волки в поле.
Так-что, паря, ты не первый
Кто залил всю хату спермой.
На ступай себе, подмойся.
Да уйди ты - успокойся.
Полно к старой приставать,
Молодых-вон, надо драть,
А ты враз меня под мышку
И опять на свою шишку.
Почитай пятнадцать раз.
Руки прочь, ведь врежу в глаз,
Хомутом иль кочергою,
Или костяной ногою.

- Все. Хорош, езжай счас в Шую
Ночь тебе уж всю толкую.
Как проедешь свое поле,
Выпей капель семь - не боле,
В спальню ты зайди тихонько,
Прямо сонную легонько
Приголубь ее слегка.
Месяц ведь без мужика -
Что ей до твоих измен,
Как увидит она член
Нападет на нее хошь,
Ты ей тут же и воткнешь,
А, как влезешь на Варвару,
То такого дашь ей жару,
Что простит она царицу
И парную, и светлицу,
И боярыню Грязнову
И поверит скоро слову,
Что разврат были и пьянства
Лишь для пользы государства.

Так по правде и случилось.
Ночь Варвара веселилась,
И, простив к утру Ивана,
Не вставала день с дивана.

А тем временем Мудрила,
Ждал когда родит Людмила,
Но в положенное время
Не взошло в царице семя.
Даром вышло ожиданье -
Не исполнилось желанье.

Призадумался Мудрила,
А царица предложила
В Шуе свата посетить,
Славно действо повторить,
Да, к тому же, обещались,
Но в полгода не собрались
В Шуе с братова женою,
А не только с ней одною,
Как клялись они досель,
Вместе разделить постель.
И при том его Варвара
Далеко еще не стара
Хотя и не царица,
Говорят, краса-девица
Талия как у осы,
Словно змеи две косы,
Вьются у нее до пят,
Обвивая пышный зад
И подчеркивая грудь.
Так что ей не грех воткнуть.
Брат хвалился, что Варвара
Будет неплохая пара
Для царицы и царя,
А он слов не бросит зря.

Царь с царицей посудили
Да на том и порешили.
Промеж тем, воспоминанья
Разожгли у них, желанья,
Так, что царь как был - в короне,
Разложил жену на троне
И, не глядя на бояр,
Утолил с царицей жар
А потом велел боярам,
Времени не тратя даром
Князя в Шуе известить
Что готовятся к ним быть
На неделе царь Мудрила
И жена его Людмила.

Принял князь гонцов степенно
Но с приветом, не надменно
Выслушал царя посланье,
Тут же сделал приказанье,
Только уж своим гонцам-
Самым быстрым молодцам-
На короткой на ноге
Быстро к бабе быть Яге
Да велеть готовить зелья
Как для царева веселья.
Мак пусть ложит, девясил,
Как в тот раз ее просил,
Жаб своих, чертополох
Чтоб Шуйской тут был не плох
Для того он здесь и князь,
Чтоб не падать мордой в грязь.
Бабе той сказать -Смотри,
Чтоб недели всем на три
Али может быть поболе.
Нонче всякий будет в доле.
Каждый, хлап или смерд
В деле должен быть усерд.
Ну, а если же ты барин,
Должен это до испарин,
Будь то с бабой иль с девицей,
Или же с самой царицей.

Думские бояре встали,
Князю грамоту подали.
Князь, прищурившись ресницей,
Подписал ее десницей
И велел готовить пир
На Шуйской весь божий мир.
А затем со всем простился
И с Варварой удалился,
Провести с нею совет
И Мудриле дать ответ.

Совещались они дружно,
Как сготовить все, что нужно -
Баню там, опочивальню,
Горницу и брачну спальню,
Где и как чего начать,
Как кому попервость дать.
Дальше ясно разберемся,
Как в постели разомнемся.
Порешили, что Варваре
Первой быть с Мудрилой в паре,
А Ивану же с Людмилой
Меряться придется силой.
И, пока так размышляли,
Меду крепкого поддали,
Захотелось им самим
И оставим их за сим.

А гонцы не просвистели
Утром бабушку с постели
Уж подняли, рассказали
О неведомой печали.
Бабка только посмеялась,
Села в ступу и умчалась
Добывать святое зелье
Для разгульного веселья,
А вечор и обернулась
Покряхтела, разогнулась
И сказала - Возле леса,
Старый ждет их бес-повеса,
У него хоть нет мозгов,
Но есть тройка битюгов.
В тройке же есть все что нужно.
Так что вы ступайте дружно.
Князю кланяйтесь степенно -
Будет в Шуе все отменно.

Как бы ни было, но вскоре
Весь народ в Шуйском соборе
Уж встречал царя с царицей
И Грязновою девицей.
Перезвон колоколов,
Пушки палят в сто голов,
Весь народ им рукоплещет
И вино повсюду хлещет.
Царь с Варварой стали парой,
Шут дворцовый враз с кифарой
Подскочил, пропел им оду
Про святую бабки воду,
Получил под зад пинок,
Но кошель все ж уволок.
Подошел архимандрит
И народу говорит
-Прибыл в гости царь-Мудрила
И царевна с ним Людмила.
Все мы знаем что к чему,
Пожелаем же ему
С князем нашим породниться,
Славно здесь повеселиться,
С нашей погулять Варварой.
А Ивану с его парой.

И, по Княжьему веленью,
Приведем к благословенью
Грозного царя Мудрилу
И жену его Людмилу,
Князь Ивана и Варвару.
Чтоб е. сь они напару
Миром всем благославляю
И грехи вам отпускаю.

Чтоб обычай не нарушить.
После попрошу откушать
Что послал нам ныне Бог -
Бок белужий и пирог.

Вновь стрельцы как на параде,
А народ уж пьет в упаде.
Бочек сорок-сороков
Поят зельем дураков.

Месяц по небу плывет,
А народ е. т да пьет,
Все во славу во царя
И его богатыря,
Что, как срок тому случится,
По весне и народится.

Столько было развлечений
Да и групповых сношений,
Что ни в сказке не сказать
Ни пером не описать.

Месяц вскорости приспел
Да в разврате пролетел.
Скоро кончилось свиданье.
Вот уже и расставанье.

Вновь собрались они кругом
И довольные друг другом
Крепко накрепко обнялись
И накрест расцеловались.
Порешили на родины
Сделать пышные смотрины
С Боголепною мольбой
Да и с пушечной пальбой.

Так совет их порешил,
С тем в дорогу царь отбыл.

Снова стали ждать Мудрила
И красавица Людмила,
Что взрастит царица семя
И в положенное время,
Как народ весь говорит,
Добра молодца родит.

Даром снова ожиданье -
Не исполнилось желанье.
Быстро обернулось время
Не взошло в царице семя.

Тут уж царь откинул скуку,
Всю свою позвал науку,
Думу созвал, госсовет
И велел найти ответ -
Что такое сотворить,
Чтоб наследника родить.
Говорили без умолку
Только все было без толку.

Долго были суть да дело,
Время ж по свету летело.
Вот весна, конец уж лету
Не решить проблему эту.
Только осень занесла
Аравийского посла.
Ихний предложил эмир
Заключить с ним вечный мир.
А, чтоб дружбу закрепить
Да и делом подтвердить.
Он, прослышав о несчастье,
К нам отправил в одночасье
Лучшего врача араба
И настой из баобаба.
Врач зовется ибн-Сина
Он поможет сделать сына.

Хоть не знал Мудрила - царь
Где живет тот государь,
Что Аравии той нужно,
Но решил жить с нею дружно,
Принять помощь от эмира
С заверениями мира,
Договор с ней подписать
Да наследника зачать.

После заключенья мира
И в разгар большого пира
Ибн-Сина взял царицу
И увел ее в светлицу,
Дал настой из баобаба -
Излечилась тут же баба,
Лишь сознания лишилась.
Что с ней дальше приключилось
И не знает, но в постели
И с истомой во всем теле
От настойки, что испила,
Оказалася Людмила.
Рядом с нею врач сидел,
В книгу мудрую глядел
И твердил все заклинанье,
Чтоб исполнилось желанье,
Славный царев род продлить
И наследника родить.

Заполночь, осилив хмель,
Царь забрался к ней в постель.
Обласкал свою Людмилу,
Показав ей свою силу
Раз, примерно, эдак семь.
К зорьке ж, выдохшись совсем,
Но с надеждою большою
И спокойною душою
Он уснул и ему снилось,
Что его желанье сбылось
И на диво всему свету
Родила царица к лету.

Помогли то ль заклинанья,
То ли царевы старанья,
То ль настойка баобаба
Забеременела же баба.
А пришла тому година,
Родила царица сына.
Сын родился - хоть куда,
Только, что за ерунда -
Черен волосом, лицом
Он не схож совсем с отцом,
Черноглаз и нос с горбинкой,
И конец стоит дубинкой
Прямо с дня его рожденья.
Южный парень. Нет сомненья,-
В стольном городе славян
Народился вдруг армян.
Все бояре всполошились
И в истерике забились.
Думу думали, гадали,
Спорили и рассуждали, -
Как из дальних южных стран
Смог забраться к ним армян,
Да и где же их царица
С ним могла совокупиться
Коль и в смехе и в слезах
Круглы сутки на глазах?
Ночью ж двери закрывают
И окошки запирают.
Охраняют так царицу -
Не проскочит мышь в светлицу.
Видно согрешили предки -
Эти случаи не редки.
Да к тому ж Людмилы бабка,
Приплели, была арабка.
Как бы не было, но весть
Надобно царю донесть.

Царь послушал, брови сдвинул,
Жарко стало, шубу скинул,
Рассердился не на шутку,
Но, подумавши, минутку,
Почесав через трусы,
Усмехнулся вдруг в усы
И промолвил - Без сомнений
Выше всяких подозрений
И верна ему царица.
Чуду ж нечего дивиться -
Значит порешил так Бог,
Да и парень все ж не плох.
Не забудьте ибн-Сину
Золота послать корзину
И еще благую весть,
Что у нас наследник есть
И что может он всегда
К нам пожаловать сюда.

Царь сказал, развеселился,
Меду сладкого напился,
Помолился, охмелел
И народу повелел -
Восемь дней и семь ночей,
Не смыкаючи очей,
Как Святое Воскресенье
Сына праздновать рожденье.
Именем, что было мило,
Царь нарек его - Гаврила,
Скоро в святцы записал
И кормилице отдал,
Повелел его любить,
Холить, нежить и кормить.

Сам же царь пошел с народом,
С песнями и хороводом
Погулять и порезвиться,
В церкви Богу помолиться.

По прошествии недели,
Протрезвившись еле-еле,
Царь маленько похмелился
И в корону облачился.
Взял жену свою Людмилу
И пошел глядеть Гаврилу.
Раньше было недосуг,
Но дошел до него слух,
Что достоинство мужское
У него растет такое,
Что ни в сказке не сказать,
Ни пером не описать.

Поглядел царь на Гаврилу
И оперся на перилу.
Невелик его парнишка
Сам с вершок, но его шишка.
В колыбели уж стоит.
Царь царице говорит -
Ты, Людмила, молодец,
Погляди какой конец,
Отрастила ты у сына -
Знать, хорош был ибн-Сина.
До колен и даже боле,
Позавидуешь тут доле,
Что достанется ему.
Эх, такой бы самому.
Не ребенок - просто диво
И глаза глядят блудливо.
Тот, играясь, как бы в шутку,
Влез кормилице под юбку
При царице, при царе
И при всем честном дворе.

Молвил царь боярам строго:
- Будет с сына толку много.
Пуще глаз беречь парнишку
Еще пуще - его шишку.
Он славянскому народу
Будет улучшать породу,
Что черняв -то ерунда,
Главное - его ялда.

Рос Гаврила как обычно,
И воспитан был прилично,
Только баб не пропускал -
С детства по углам таскал.
Уж с кормилицей в три года
Верх взяла его природа.
А в три года у Гаврилы
Таковы были мудилы
Что не-то у мужика -
Не найдешь и у быка.
Раз кормилице то дело
Захотелось - просит тело,
А Гаврилина ялда
Ей уж снилась завсегда.
И про что ни говорит
Все в глазах ялда стоит.
Чуть-что не сошла с ума
И решилася. Сама
Дворовых всех опоила
И Гаврилу уложила
Сверху, прямо на себя,
Ухватив его ялду
И засунула в п.
Захотела-то немного,
Но Гаврила глянул строго
И, что было его сил,
Весь прибор и засадил.

Зело был прибор велик,
Захотела она в крик.
Но вздохнуть уж не смогла.
Так вот первый раз дала.
А потом со счета сбилась
И казалось все ей снилось.
После было на диване,
На полу, в саду, в чулане.
Девка все это снесла
И с той же ночи понесла.

А Гаврила с той поры
Не заснет уж без игры.
И как ночь опять орать
Ежели ему не дать,
А кормилица без слова
Уж и дать ему готова.

Скоро царь про то узнал,
Подивился, но сказал -
Он царевич, он наследник,
Коль понраву чей передник,
Значит должно лечь с Гаврилой.
По добру не хочет - силой.
Кто ж ему откажет дать,
То уж сам я буду драть,
Но не членом, а кнутом
Вот и порешим на том.
Пусть потешится мальчишка
Коли просит его шишка.

Так и рос он год от года.
Все дала ему природа.
Уж как ладно был он скроен,
И высок и станом строен,
А силен был как медведь,
Но при том еще, отметь,
Что намного больше сил
Он в трусах своих носил.
Баб с ума сводил лишь взглядом
Если был он с ними рядом.
А еще бывало в споре
Иль в междуусобной ссоре
Доставал Гаврил ялду
И - бил противника по лбу

Так и рос бы он по воле
Кабы баб было поболе
Но ему же кобелю
Восемь штук надо на дню
Поначалу только девок
Подавали ему ц. к
Дочек столбовых бояр
Приносили ему в дар
А потом и все фрейлины
Полегли под ним на спины
Что там - эти столбовые
Полегли и дворовые
Всех Гаврила их пропер
И по селам каждый двор
На досуге посетил
Баб и девок просветил
Стал у всех он у печенок
Как добрался до девченок
Смута вскоре началась
И до Думы добралась
Стали думать все бояре
Как избавиться от "Твари"
Так народ прозвал Гаврилу
За таку его мудилу
В дом бояться уж пускать
Мужиков стал опускать
Знают как он в Свиньина
Залил три ковша вина
А потом, такое дело,
Оприходовал умело
Суд боярский порешил
Много слишком нагрешил
Больно шустрого соседа
Сбагрить бы скорей отседа
Есть у каждого свой зад
А Гаврила уж и рад
По ночам их всех будить
И по-прежнему блудить

Раньше были прибаутки
А теперь какие шутки
А с Мудрилой говорить
То не шуточки шутить
Прав ты может или вор
Враз на плаху - под топор

Вновь собрался госсовет
Прав Гаврила или нет
Всех давно уж злоба гложет
Может кто-нибудь поможет

А тем временем с посольством
С прежним добрым хлебосольством
От арабского эмира
С прежним предложеньем мира
Новый прибыл караван
Прибыл с ним и Темир-хан
С почестями дальних стран
Раньше был посол армян
Доложили тут Мудриле
В доброй был тогда он силе
Возлежал с женой в светлице
- Гостя встретить на границе
Он боярам повелел
И - на Людмиле захрапел
Ну, бояре закрутились
Зашумели и взбодрились
Сразу Царские игрушки
Скипетр, Державу, пушки
Разбудить в момент стрельцов
Зажиревших молодцов
В приграничье дружно встали
Но не слишком долго ждали
На арабском скакуне
Скачет Темир-хан во тьме
- Аллах акбар, бояре,
Вас тут каждого по паре
Я ж один тут среди вас
Но для Вас здесь есть рассказ
С повеленьем от эмира
С заверениями мира
Врач был послан Ибн-Сина
Только вот беда кручина
Подменили Ибн-Сина
Дали сонное харчо
И приехал к вам Хачо
Лишь сейчас к нам весть пришла,
Что Людмила понесла
Мы того Хачо поносим
А Гаврилу в гости просим
Упросите вы Мудрилу
И жену его Людмилу
Сына с нами отпустить
Чтобы Арзни посетить
Хоть Людмимла ему мать
Но но царем он должен стать
В Арзни. И в Ачмиадзин
Нанче путь ему один

Все бояре в изумленьи -
Корни князевы в Арменьи,
Знать тогда, во славу Бога,
В Ереван ему дорога.
Так вот Дума порешила
И царя оповестила.
На Руси мол девок нет.
Оприходован весь свет
Хороводы да пирушки.
Не несут одни старушки.
Молодые на сносях,
Надо Вам решать в высях,
Что нам делать и как быть,
Как Гаврилу ублажить.
Мы ж нашли Гаврилин след.
За лесами, за горами,
В Арзни или в Ереване.
Может быть его пошлем
В царство ихнее послом.
Там Гаврилу добро примут,
Поцелуют и обнимут.
Будет все у них отрадно -
Он ведь с ними схож изрядно.
Мы ж пока спокойно править
Будем и Гаврилу славить,
А в церьквах-монастырях
Мессу сделаем на днях.

Грозно брови свел Мудрила -
Ты что думаешь Людмила?
Или то ж что толстосумы
Из могучей нашей Думы?
Как, в Покрове девок нет!
Больно странен их совет
Как так баб нет На Покрове
Снова грозно царь свел брови
В Шую знать гонцов послать
Пусть пришлют, едрена мать!

Как-то в ихний Божий праздник
Этот дон Хуян проказник
Похвалялся меж людей.
Что мудями всех сильней.
Как услышал то Гаврила
Зло его перекосило.
Вызвал на дуэль Хуяна
И, чтоб было без обмана,
Он сказал, что при людях
Будет драться мудях.
Тут толпа вся загудела,
Слыханое ль это дело,
Чтобы при святых отцах
Быть дуэли на концах.
Не могли никак решить -
Быть дуэли, иль не быть.
Доложили королю
- Я Хуяна не хвалю.
У меня давно в печенках
Что творит он на девченках,
Но изволит покрывать
Его королева-мать.
Честь затронута Хуяна,
А заморского смутьяна
На хрен надобно забить,
А коль так - дуэли быть.
Под батальную ту сцену
Лучшую отдать арену.
Да и я, забыв обиду,
Погляжу сию корриду.
Нам, конечно, безразлично,
Но, чтоб соблюсти приличья
Девок дома запереть -
Срам не надо им смотреть.

В следущее воскресенье
Назначаю я сраженье.
Победителю ж в награду
Монастырь дам на усладу,
Пусть ужо мои монашки
Пошевелят свои ляжки.
Даст им Папа отпущенье
Коль подам ему прошенье.

Разошлись они по кругу
Стали противо друг другу,
Растегнув свои ширинки,
Стали доставать дубинки.
От такого вернисажа
Побледнела бы и сажа.
Вид, конечно, был не скромен,
Член же каждого огромен
У Хуяна был потоньше,
Но маленечко подольше.
Гибок был как-будто хлыст
Как махнет, так слышен свист.
Только все же у Гаврилы
Помощней были мудилы,
Стадион аж содрогнулся
Как Гаврила замахнулся
Гром как-будто загремел
И Хуян позеленел.
.
А Гаврила повернулся,
На Хуяна оглянулся,
По ограде зацепил
И трибуну повалил.

Подали сигнал к сраженью,
Засвистел Хуян саженью
По спине стегнул Гаврилу,
Отмеряя свою силу.
Был он парень молодец.
У Гаврилы аж рубец
Появился меж лопаток,
Кровь хлестнула из сопаток.
Он сначала обалдел,
Но мгновенно озверел,
Грохнул хреном, но не точно,
А Хуян же, как нарочно,
Снова членом засвистел
И добить его хотел.
Но маленько не достал -
Член у носа просвистал.
Чуть Гаврила увернулся,
После резко разогнулся,
Поглядел на царску свиту,
Поднял свой прибор к зениту
И огромною ялдою,
Как чугунною балдою
По лбу дал Хуяну так,
Что преставился мудак.
На мнгновенье потемнело
То душа, покнув тело
Стала всем на миг видна -
Так она была черна
Каждый, стар он или молод,
Ощутил внезапный холод,
Леденящий душу страх
И под многих глоток "Ах"
Вдруг земля разъединилась
И душа под ней сокрылась.

Долго длилося молчанье
Но его король печально
Оборвал, сказал - Похвально
То, что сотворил Гаврила
Знать то Богу было мило.
Да простят Хуяна боги,
Многим он наставил роги,
Совратил девиц немало
И о нем дурная слава
Долго по миру слыла
И под землю привела.

Знайте ж ныне Божья сила
Член Гаврилы посетила
Хоть Гаврила и не плох
Но карал Хуяна Бог.
Божье видели знаменье.
Слушайте же повеленье -
Будешь ты отныне, русский,
Граф Мудила Андалузский
Дарую тебе в поместье
Все Мадридское предместье,
С ними замки родовые
И кареты гербовые.
Герб пусть будет золотой
И священной чистой
Член на нем пускай сияет
И гирлянда обвивает
Пусть Священные Мудилы.
А девиз -"В мудилах силы"
В серебристой чистоте
Пусть сияет на щите.

Граф Мудила, весь народ
Просит нам улучшить род.
Подари, герой, нам время
И оставь в Испаньи семя,
А понравится тогда
Можешь жить у нас всегда.
Что же до монастыря,
Слов я не бросаю зря,
Там монашки не постятся,
Уж зады у них лоснятся
Как монашки не блаженны,
Но килы твои священны
Посетил ялду сам Бог
Меж твоих коснувшись ног.

Сказка ложь,
Но в ней намек,
Добрым молодцам урок,
Что хорошая ялда
Лучше сказки завсегда.
Точно знают все девицы -
И кухарки и царицы -
В жизни только то не ложь,
Что меж ног себе воткнешь.

Исходное сообщение Сочинский_БОМЖ
В тридевятом дальнем царстве,В тридесятом государствеЗа лесами, за долами,За глубокими морями,Посреди крутых холмовСтольный город был Покров.Правил градом царь Мудрила,И жена его Людмила.
Долго жили они, дружно.В царстве было все, что нужно.Тучно нивы вызревали,Вес коровы набиралиИ давали молоко.Так-что им жилось легко.
Как-то раз Мудрила-царьСтороны той государь,Сидя утром у окошка,Призадумался немножкоО снегах, что быстро тают,О годах, что пролетают,Что ему немало лет,А наследника-то нет.

И позвал тогда Людмилу. - Чувствую в себе я силу,Мы давно в расцвете лет,Но наследника-то нет.Сплю с тобой как подобает.Что, скажи мне, не хватаетЧтоб наследник народилсяИ наш славный род продлился.Может надо знахарей,Колдунов иль лекарейПригласить тебе, царица.Коль наследник не родитсяВ царстве нашем будет смута,На Руси-то это круто.Царство как начнут делитьМного могут натворить.И престол будет в ПокровеНа славянской стоять крови.
- Царь мой, свет моих очей,Да была я у врачей,Свечи ставила, постилась.Только вот не получилось.Уж не знаю как и быть,Как наследника родить.
Я была и у весталок,У волхвов и у русалок.Все мне говорят одно,Мол, рожать тебе дано.Но, хоть спишь со мной все время,У тебя плохое семя.Не хотела говорить,Но теперь уж так и быть,Коль грозит стране бедаИ пришла тому нужда,Надо мне тебе открыться И уж боле не таиться.Говорят, чтоб сыну быть,Надо мужу изменитьИ принять чужое семя,А в положенное времяДобра молодца родить. Хоть и нужна перемена,Но претит душе измена А к тому же я царица,А не вольная девицаИ, чтоб не нарушить честь,Мысль же вот какая есть.Коль не я в том виновата.Пригласи из Шуи брата.Совесть пусть тебя не гложетНам с тобою он поможетНичего и не случится,А наследник-то родится,Кто об этом, что узнает,Так что честь не пострадает.
Мы с тобой и с ним втроемВ баню париться пойдем,Выпив, брат твой захмелетИ маленько осмелеет,Я смогу уж объяснитьДело в чем и как нам быть.
Тяжело тебе, не спорю,Но не предаваться ж горю.И тебе чтоб не страдать,Я двоим готова дать,Сразу, столько сколько надо.Я, по правде, буду радаОт обоих вас зачать.А в постели заскучатьВам со мною не придется -Дело для двоих найдется.Перед есть, но есть и зад,Кто куда сподобить рад.Да и ртом не только питьЯ могу иль говорить.Он ведь тоже пригодиться,Чтобы вам повеселиться.Будет всем тогда отрадаЛиш кончайте куда надо.И тогда я, ради бога,Нарожу детишек много,Сыновей и дочерей.Только ты решай скорейПока я не постарела,А уж я рожу пострела.И наследник на ПокровеЦарской все же будет крови.
Царь как это услыхал,Кулаками замахал,Аж, Людмила побледнела. - Это слыхано ли дело,Чтоб царицу словно сучкуК кобелю везти на случку.Да тебя за эту речьНадобно кнутом посечь.
Зело царь разбушевался,За Людмилою погнался,В косы бабе ухватился,Но потом угомонился,Услыхав Людмилы стон,Он подумал - все ж резонЕсть в словах его Людмилы,Но решиться нету силы.
Долго думал царь Мудрила. Душу его мысль смутила,Он никак не мог решится,Чтоб Людмилой поделиться.
Но однажды в ночь приснилосьЧто запретное случилось.Явно так себе представилКак Людмиле он заправил,С братом со своим напару.И такого задал жару,Что помял всю красоту.И проснулся он в поту,Все в крови его кипело,Но решение созрело.Удивился даже царь,Что его смущало встарь,Ведь естественно же это.Боле, не прося совета,Без сомнений, полон сил,Брата в гости пригласил. Царь из всех своих гонцовВыбрал лучших молодцов.Приказал, взирая строго,Времени не тратя много,К князю Шуйскому скакать,Повеленье передать,Царь-де полон нетерпенья,Ждать не может ни мгновенья.Потому, пусть поспешаетГосударь, мол, ожидает.
Долго брат не упирался,В тот же вечер и собрался.Помолился в церкви богуИ отправился в дорогу.Без поклажи, налегке.Утром был невдалекеОт столичного Покрова,А вечор у брата крова,Где, отбросив все сомненья,Уж сгорал от нетерпеньяЕго старший брат Мудрила,А красавица Людмила,То краснея, то бледнея,И себе признать не смея,Уж ждала когда свояк К ним приедет, да и какБудет, что должно случитьсяИ что ей давно уж снится.
Гостя встретил царь Мудрила,Обнял крепко, а ЛюдмилаЗаспешила сразу в спальню,Осмотреть опочивальню,Где потом, не тратя время,Примет своякова семя.Верного позвала Ваньку,Протопить велела банькуТак, чтоб много было жаруИ хватило братьям пару,Меду принести хмельного,Пива и всего другого,Что захочет долгожданныйРодич, близкий и желанный. - Брат, скажи какое делоСрочно звать меня велело?Ты, гляжу, потупил очи.Видно чем-то озабочен.Может враг лихой какойНарушает твой покойИли надо с хлебосольствомМне отправиться с посольством,Или помня наш заветПригласил на свой совет?
- Погоди, дойдем до делаА пока попарим тело,В бане веничком помашем,Попируем да попляшем,После ж вместе соберемсяДа и к делу обернемся.
Как сказал, так порешили.Братья в баню заспешили.Сняв порты и скинув майкиУхватилися за шайки,Добро веником махали,Пока руки не устали.Прямо в камни лили пиво.Получилась баня диво.
После пара разомлелиИ в предбаннике присели,,Меду крепкого напились,Отдохнув, разговорились.О былом, проказах прежних,О друзьях, о девах нежных,О попойках, о войнеИ о том, о чем мужчины говорят наедине.
Между делом царь Мудрила,Как Людмила то просила,Вспомнил как семь лет назадПритащили они в садДочь боярина ГрязноваИ она не смела словаСупротив того сказать,Как Мудрила ей заправилИ как брат ей с тыла вставил,А Людмила подгляделаИ как им тогда влетело.Пиво и воспоминаньяРазожгли у них желанья,Встал уж у младшого братаКрепче ручки от ухвата.И тогда Мудрила смелоРассказал про свое дело.Брат сначала покраснелИ глаза поднять не смел,Но потом принял винаИ, испив его до дна,Молвил тихо, - брат Мудрила,Хороша твоя Людмила.Я давно ее хотел,Но сказать тебе не смел.Как ее увижу статьТак уже готов он встать,Прячь его хоть на засов,Так и рвется из трусов.И хоть я уехал в Шую,Но по ней всегда тоскую.Так что я готов помочь,А сейчас совсем невмочь.Так хочу твоей Людмилы,Что согнуть его нет силы.
- Ну, коль так, тогда за дело.Заходи, Людмила смело,Все исподнее сними,Свата крепко обнимиДа подай нам ендовую.Пустим чашу круговую,Будем как одна семья -Брат мой кровный, ты и я.
А Людмила уж подмыласьИ духами надушиласьЛучшее белье наделаДа и в щелочку гляделаВсе гадала, что брат скажет.Ну, а как он вдруг откажет,Может просто постыдится,Или брата забоится,Он его тогда обманет -Скажет - у него не встанет,Мол, на братову жену.И - позор на седину.
Но, услышав их решенья,Не промедлив ни мгновенья,В баню к ним вошла Людмила,Мед в ендовую налила,Брату первому подала.На одно колено всталаТак чтобы он мог взглянуть На открывшуюся грудьИ, глаза потупив вниз,Начала она стриптиз.Уж она вертела задомПеред алчным брата взглядом,А как все с себя снялаНа полок и прилегла,Ожидая с нетепеньемКто ж из братьев будет первым.
Первым нестерпел МудрилаИ дала ему Людмила,А потом уж к брату смелоНа колени она селаТак, чтоб он вошел в нее.И взяла она свое.Царь же сзади подобралсяЗа царицы бедра взялсяИ, что было его сил,С тыла бабе засадил.Пламень в бане был и лед,В зад Людмилу и в перед.В общем, кто куда попалоПока сил у них не стало.Дело было по нутруИ из бани поутруРазошлись в опочивальни,В горницы свои и спальниИ проспали без греховДо вечерних петухов.
Поднявшись, решили снова,А Людмила уж готова,Братьев в гости поджидалаХоть с постели не вставала,Но причесана, подмыта,Зная, что опять до сытаБудет с братьями онаИ блудлива и нежна.
Оправдав ее надежды,Братья скинули одеждыИ до стонов и до смехаНачалась у них потеха.
Целый месяц так старались,Но в конце концов расстались.Собрались они все кругомИ, довольные друг другом,Крепко-накрепко обнялись,И втроем расцеловались.
Брату царь дал обещанье,Выполнить его желанье -Шую вскоре посетитьИ все это повторить,Не с Людмилою одною,А и с братова женою.
Так совет их порешил,С тем в дорогу брат отбыл. Выехал за лес, за полеИ припомнился до болиПрошлый месяц. День за днем,Что летели сладким сном.И на миг себе представил,Что Людмиле вновь заправил.И так явно было это,Что Иван, не взвидя света,Вмиг поворотил коняИ, подковами звеня,Проскакал назад версту,Но, очнувшись весь поту,На дорогу кинув взгляд,Понял - нет пути назад.Время без возврат летит,В Шую путь его лежит.И пора ему очнутьсяДа к делам своим вернуться.Дома лучшие на свете Ждут его жена и дети,И бояре столбовые,И доспехи боевые.
И княгиня уж безмерно,Ждет в тоске его, наверно.Слова нет как хороша,Только не лежит душа.Пред глазами лишь Людмила.Помоги, святая сила,Чтоб исчезло наважденьеИ вернулось вожделенье,Чтоб, как дьявол на богине,Вновь он на своей княгинеУтолял свой жар и пыл,В меру богатырских сил.
Но чем дале он скакалТем сильнее понимал,Что уж нет того в нем жару,Чтоб забраться на Варвару,Приголубить, приласкатьИ, как прежде, оттаскать.А ялда вобще висит -На Людмилу лишь стоит.Ну, подумал, как не сдюжу,Сразу вылезет наружуПочему я пять недельВыбраться не мог отсель,Чем в Покрове занималсяИ зачем я там остался.
Что-то надобно решить,Что поделать и как быть,Дыбы как и прежде в дружбеИ в постели и на службеС распрекрасною ВарваройВместе были они парой.Добрый кто бы дал советИ помог найти ответ,Кто б развеял все сомненьяИ помог принять решенья?
Не зайти ли к Бабке Ежке?Там она в лесной строжкеВарит зелье колдовское.Говорят, оно такое,Ежели кому дает,Так у мертвого встает.
С тем Иван поворотился,В лес дремучий углубился.Подле чащи, на опушкеК древней подскакал избушке,Постучал в окно и смелоМолвил, - Старая, есть дело.Князю Шуйскому в угодуИ всему его народуНадобно доставить зелье,Чтоб повальное весельеВ княжьем граде сотворитьДа примерно ублажитьЖен своих и прочих баб,Чтоб в постели был не слабКаждый, старый он иль млад,Для божественных услад.
-Знаю, княжич, твое дело.Да и зелье уж приспело.Принесли давно сорокиВаши царские мороки,А твой стольник, старый пес,И Варваре уж донес.На тебя он зубы точитИ втайне на Варьку дрочит,А она темнее тучи,В гневе же татар покруче.Врежет тем, что попадется.Плохо, князь, тебе придется.
Как стовозрастный старик,Князь, услышав то, поник.Хоть Варвара и красива,Но до одури ревниваИ упряма как ослица,В гневе ж бес, а не девица.Заблажит,- так ноги в рукиИ беги как от гадюки.
-Не кручинься, князь Иван,Вот, испей вина стакан.Веку мне уже не мало,В жизни я не то видала.Венценосный твой отецБыл отменный молодец,Он не то, что баб - овецНадевал на свой конец.
- Бог с ним. Ты ступай в парную,Я ж маленько поколдую,После дам тебе советКак продлить на много летИ веселье и любовь,Что твою взволнуют кровь.
Князь Иван пошел в парнуюЧару выпил ендовую,А за ней еще другуюПомаленьку захмелелА потом и осмелелЭка невидаль, Варвара,Уж сто раз давала жараИ Ивану и МудрилеИ красавице ЛюдмилеОбойдется и сей разВот пожалуй и весь сказ.Тут Иван развеселился,Пару раз еще помылсяИ пошел к бабе Яге.Прислонясь к ее ноге,Молвил,- ладно, бабка Ежка,Расскажи теперь немножко,Что за зелье ты сварила,И какая в зелье сила.
- На вот - то что ты просил.Череда здесь, девясил,Мята, мак, чабрец, душица,Сорок трав, жень-шень, корицаПорошок из змей и жаб.Выпьешь и не будешь слаб, Но смотри - коль выпьешь многоПозабудешь мать и богаИ тогда уж без разборуБудешь драть всех до упору,Кто под руку попадетсяПока член твой не уймется.Да не пей сейчас, скотина, Сей минут он как дубинаВстанет, где возьмется баба,Чтоб стерпеть была не слабаПоздней ночью среди леса.Если только вызвать бесаЧтоб слетал он за ЕленойИ заморскою Венерой.Все другие будут слабы.Только эти смогут бабыЗелья выдержать напор -Член-то видишь - как топор. -Так тащи своего беса,Где он бегает, повеса,Когда нужен он сейчас,Чтобы баб доставил враз,А не то я самогоОпущу до преж всего.
-Я Иванушка уж здесь,Измотался уже весь,С Василисой и Венерой.Правдой я служу и верой.Навострил давно я ухи -Заходите ужо, шлюхи,Князь Иван уже заждался,Только что не раздевался.Девки только на порог,А Иван уж, видит бог,Вынул, что имел меж ногИ Венеру сходу смогНасадить на свою шишку,Василису враз подмышкуДотянулся до грудей.И нашел для них затей.И для бабушки ЯгиИ костяной ее ноги. - Да уйди ты, окоянныйУбери свой деревянныйЯ его уже не не сдюжуТы проткнешь меня наружуА Иван уже ВенеруПозабыв про всяку меруНасадил на конефасАж до вылупленья глазДолго долго куролесилВасилисе то ж отвесилОпосля увел их в садИ обеим кончил в задЗело с ними веселилсяТолько все ж угомонилсяКвасу крепкого напилсяВасилисе повинился - От того мол все веселье,Что хлебнул я бабки зелье. - Полно Вань мне не впервойСделал дед меня вдовой,Он имел поболе мочиИ кащея драл две ночиОн сколь мог это терпел,А потом и околел.Так что мне твой труд в награду,Ты зайди еще мне сзадуГод уж я без мужика,Ты воткни еще слегка.Но Иван заголосилНет уж боле во мне сил.
Так-то - молвила Венера -В этом тоже нужна мераТы теперь садись за столС пирогом хлебни рассолБудет он тебе похмелье После долгого веселья,Старая, что есть в печиТы на стол теперь мечиВидишь притомился баринНаигрался до испарин.
- Ох, и дед был твой таковВ девяносто пять годковОн, хлебнув моего зелья,Сотворил тут "новоселье",И с прекрасной ВасилисойДо полсмерти веселилсяА прекрасная Елена,Ухватив его полено. Что она,- и мне досталось,Правда, все же я сорвалась,А, мой бедный черный кот,Дед его и в зад и в рот. Вобщем, не было тоски,Разорвал его в куски.Дед твой славен был, но плутОтодрал всех девок тут.Никому не заплатил, Даже змея ухватилЗа достоинство мужскоеИ таскал его дотоле,Что завыли волки в поле.Так-что, паря, ты не первыйКто залил всю хату спермой.На ступай себе, подмойся.Да уйди ты - успокойся.Полно к старой приставать,Молодых-вон, надо драть,А ты враз меня под мышкуИ опять на свою шишку.Почитай пятнадцать раз.Руки прочь, ведь врежу в глаз,Хомутом иль кочергою,Или костяной ногою.
- Все. Хорош, езжай счас в ШуюНочь тебе уж всю толкую.Как проедешь свое поле,Выпей капель семь - не боле,В спальню ты зайди тихонько,Прямо сонную легонькоПриголубь ее слегка.Месяц ведь без мужика -Что ей до твоих измен,Как увидит она членНападет на нее хошь,Ты ей тут же и воткнешь,А, как влезешь на Варвару,То такого дашь ей жару,Что простит она царицуИ парную, и светлицу,И боярыню ГрязновуИ поверит скоро слову,Что разврат были и пьянстваЛишь для пользы государства.
Так по правде и случилось.Ночь Варвара веселилась,И, простив к утру Ивана,Не вставала день с дивана.
А тем временем Мудрила,Ждал когда родит Людмила,Но в положенное времяНе взошло в царице семя.Даром вышло ожиданье -Не исполнилось желанье.
Призадумался Мудрила,А царица предложилаВ Шуе свата посетить,Славно действо повторить,Да, к тому же, обещались,Но в полгода не собралисьВ Шуе с братова женою,А не только с ней одною,Как клялись они досель,Вместе разделить постель.И при том его ВарвараДалеко еще не стараХотя и не царица,Говорят, краса-девицаТалия как у осы,Словно змеи две косы,Вьются у нее до пят,Обвивая пышный задИ подчеркивая грудь.Так что ей не грех воткнуть.Брат хвалился, что ВарвараБудет неплохая параДля царицы и царя,А он слов не бросит зря.
Царь с царицей посудилиДа на том и порешили.Промеж тем, воспоминаньяРазожгли у них, желанья,Так, что царь как был - в короне,Разложил жену на тронеИ, не глядя на бояр,Утолил с царицей жарА потом велел боярам,Времени не тратя даромКнязя в Шуе известитьЧто готовятся к ним бытьНа неделе царь МудрилаИ жена его Людмила.
Принял князь гонцов степенноНо с приветом, не надменноВыслушал царя посланье,Тут же сделал приказанье,Только уж своим гонцам-Самым быстрым молодцам-На короткой на ногеБыстро к бабе быть ЯгеДа велеть готовить зельяКак для царева веселья.Мак пусть ложит, девясил,Как в тот раз ее просил,Жаб своих, чертополохЧтоб Шуйской тут был не плохДля того он здесь и князь,Чтоб не падать мордой в грязь.Бабе той сказать -Смотри,Чтоб недели всем на триАли может быть поболе.Нонче всякий будет в доле.Каждый, хлап или смердВ деле должен быть усерд.Ну, а если же ты барин,Должен это до испарин,Будь то с бабой иль с девицей,Или же с самой царицей.
Думские бояре встали,Князю грамоту подали.Князь, прищурившись ресницей,Подписал ее десницейИ велел готовить пирНа Шуйской весь божий мир.А затем со всем простилсяИ с Варварой удалился,Провести с нею советИ Мудриле дать ответ.
Совещались они дружно,Как сготовить все, что нужно -Баню там, опочивальню,Горницу и брачну спальню,Где и как чего начать,Как кому попервость дать.Дальше ясно разберемся,Как в постели разомнемся.Порешили, что ВарвареПервой быть с Мудрилой в паре,А Ивану же с ЛюдмилойМеряться придется силой.И, пока так размышляли,Меду крепкого поддали,Захотелось им самимИ оставим их за сим. А гонцы не просвистелиУтром бабушку с постелиУж подняли, рассказалиО неведомой печали.Бабка только посмеялась,Села в ступу и умчаласьДобывать святое зельеДля разгульного веселья,А вечор и обернуласьПокряхтела, разогнуласьИ сказала - Возле леса,Старый ждет их бес-повеса,У него хоть нет мозгов,Но есть тройка битюгов.В тройке же есть все что нужно.Так что вы ступайте дружно.Князю кланяйтесь степенно -Будет в Шуе все отменно.
Как бы ни было, но вскореВесь народ в Шуйском собореУж встречал царя с царицейИ Грязновою девицей.Перезвон колоколов,Пушки палят в сто голов,Весь народ им рукоплещетИ вино повсюду хлещет.Царь с Варварой стали парой,Шут дворцовый враз с кифаройПодскочил, пропел им одуПро святую бабки воду,Получил под зад пинок,Но кошель все ж уволок.Подошел архимандритИ народу говорит -Прибыл в гости царь-МудрилаИ царевна с ним Людмила.Все мы знаем что к чему,Пожелаем же емуС князем нашим породниться,Славно здесь повеселиться,С нашей погулять Варварой.А Ивану с его парой.
И, по Княжьему веленью,Приведем к благословеньюГрозного царя МудрилуИ жену его Людмилу,Князь Ивана и Варвару.Чтоб е. сь они напаруМиром всем благославляюИ грехи вам отпускаю.
Чтоб обычай не нарушить.После попрошу откушатьЧто послал нам ныне Бог -Бок белужий и пирог.
Вновь стрельцы как на параде,А народ уж пьет в упаде.Бочек сорок-сороковПоят зельем дураков.
Месяц по небу плывет,А народ е. т да пьет,Все во славу во царяИ его богатыря,Что, как срок тому случится,По весне и народится.
Столько было развлеченийДа и групповых сношений,Что ни в сказке не сказатьНи пером не описать.
Месяц вскорости приспелДа в разврате пролетел.Скоро кончилось свиданье.Вот уже и расставанье. Вновь собрались они кругомИ довольные друг другомКрепко накрепко обнялисьИ накрест расцеловались.Порешили на родиныСделать пышные смотриныС Боголепною мольбойДа и с пушечной пальбой.
Так совет их порешил,С тем в дорогу царь отбыл.
Снова стали ждать Мудрила И красавица Людмила,Что взрастит царица семяИ в положенное время,Как народ весь говорит,Добра молодца родит.
Даром снова ожиданье -Не исполнилось желанье.Быстро обернулось времяНе взошло в царице семя.
Тут уж царь откинул скуку,Всю свою позвал науку,Думу созвал, госсоветИ велел найти ответ -Что такое сотворить,Чтоб наследника родить.Говорили без умолкуТолько все было без толку.
Долго были суть да дело,Время ж по свету летело.Вот весна, конец уж летуНе решить проблему эту.Только осень занеслаАравийского посла.Ихний предложил эмирЗаключить с ним вечный мир.А, чтоб дружбу закрепитьДа и делом подтвердить.Он, прослышав о несчастье,К нам отправил в одночасьеЛучшего врача арабаИ настой из баобаба.Врач зовется ибн-СинаОн поможет сделать сына.
Хоть не знал Мудрила - царь Где живет тот государь,Что Аравии той нужно,Но решил жить с нею дружно,Принять помощь от эмираС заверениями мира,Договор с ней подписатьДа наследника зачать.
После заключенья мираИ в разгар большого пираИбн-Сина взял царицуИ увел ее в светлицу,Дал настой из баобаба -Излечилась тут же баба,Лишь сознания лишилась.Что с ней дальше приключилосьИ не знает, но в постелиИ с истомой во всем теле От настойки, что испила,Оказалася Людмила.Рядом с нею врач сидел,В книгу мудрую гляделИ твердил все заклинанье,Чтоб исполнилось желанье,Славный царев род продлитьИ наследника родить.
Заполночь, осилив хмель,Царь забрался к ней в постель.Обласкал свою Людмилу,Показав ей свою силуРаз, примерно, эдак семь.К зорьке ж, выдохшись совсем,Но с надеждою большоюИ спокойною душоюОн уснул и ему снилось,Что его желанье сбылосьИ на диво всему светуРодила царица к лету.
Помогли то ль заклинанья,То ли царевы старанья,То ль настойка баобабаЗабеременела же баба.А пришла тому година,Родила царица сына.Сын родился - хоть куда,Только, что за ерунда -Черен волосом, лицомОн не схож совсем с отцом,Черноглаз и нос с горбинкой,И конец стоит дубинкойПрямо с дня его рожденья.Южный парень. Нет сомненья,-В стольном городе славянНародился вдруг армян.Все бояре всполошилисьИ в истерике забились.Думу думали, гадали,Спорили и рассуждали, -Как из дальних южных странСмог забраться к ним армян,Да и где же их царицаС ним могла совокупитьсяКоль и в смехе и в слезахКруглы сутки на глазах?Ночью ж двери закрываютИ окошки запирают.Охраняют так царицу -Не проскочит мышь в светлицу.Видно согрешили предки - Эти случаи не редки. Да к тому ж Людмилы бабка,Приплели, была арабка.Как бы не было, но весть Надобно царю донесть. Царь послушал, брови сдвинул,Жарко стало, шубу скинул,Рассердился не на шутку,Но, подумавши, минутку,Почесав через трусы,Усмехнулся вдруг в усыИ промолвил - Без сомненийВыше всяких подозренийИ верна ему царица.Чуду ж нечего дивиться -Значит порешил так Бог,Да и парень все ж не плох.Не забудьте ибн-СинуЗолота послать корзинуИ еще благую весть,Что у нас наследник естьИ что может он всегдаК нам пожаловать сюда.
Царь сказал, развеселился,Меду сладкого напился, Помолился, охмелел И народу повелел -Восемь дней и семь ночей,Не смыкаючи очей,Как Святое ВоскресеньеСына праздновать рожденье.Именем, что было мило,Царь нарек его - Гаврила,Скоро в святцы записалИ кормилице отдал,Повелел его любить,Холить, нежить и кормить.
Сам же царь пошел с народом,С песнями и хороводом Погулять и порезвиться,В церкви Богу помолиться.
По прошествии недели,Протрезвившись еле-еле,Царь маленько похмелилсяИ в корону облачился.Взял жену свою ЛюдмилуИ пошел глядеть Гаврилу.Раньше было недосуг,Но дошел до него слух,Что достоинство мужскоеУ него растет такое,Что ни в сказке не сказать,Ни пером не описать.
Поглядел царь на ГаврилуИ оперся на перилу.Невелик его парнишкаСам с вершок, но его шишка. В колыбели уж стоит.Царь царице говорит -Ты, Людмила, молодец,Погляди какой конец,Отрастила ты у сына -Знать, хорош был ибн-Сина.До колен и даже боле,Позавидуешь тут доле,Что достанется ему.Эх, такой бы самому. Не ребенок - просто дивоИ глаза глядят блудливо.Тот, играясь, как бы в шутку,Влез кормилице под юбкуПри царице, при цареИ при всем честном дворе.
Молвил царь боярам строго: - Будет с сына толку много.Пуще глаз беречь парнишкуЕще пуще - его шишку.Он славянскому народуБудет улучшать породу,Что черняв -то ерунда,Главное - его ялда.
Рос Гаврила как обычно,И воспитан был прилично,Только баб не пропускал -С детства по углам таскал.Уж с кормилицей в три годаВерх взяла его природа.А в три года у ГаврилыТаковы были мудилыЧто не-то у мужика -Не найдешь и у быка.Раз кормилице то делоЗахотелось - просит тело,А Гаврилина ялда Ей уж снилась завсегда.И про что ни говоритВсе в глазах ялда стоит.Чуть-что не сошла с умаИ решилася. Сама Дворовых всех опоилаИ Гаврилу уложилаСверху, прямо на себя,Ухватив его ялду И засунула в п. Захотела-то немного,Но Гаврила глянул строгоИ, что было его сил,Весь прибор и засадил.
Зело был прибор велик,Захотела она в крик. Но вздохнуть уж не смогла.Так вот первый раз дала.А потом со счета сбиласьИ казалось все ей снилось.После было на диване,На полу, в саду, в чулане.Девка все это снеслаИ с той же ночи понесла.
А Гаврила с той порыНе заснет уж без игры.И как ночь опять оратьЕжели ему не дать,А кормилица без словаУж и дать ему готова.
Скоро царь про то узнал,Подивился, но сказал -Он царевич, он наследник,Коль понраву чей передник,Значит должно лечь с Гаврилой.По добру не хочет - силой.Кто ж ему откажет дать,То уж сам я буду драть,Но не членом, а кнутомВот и порешим на том.Пусть потешится мальчишкаКоли просит его шишка.
Так и рос он год от года.Все дала ему природа.Уж как ладно был он скроен,И высок и станом строен,А силен был как медведь,Но при том еще, отметь,Что намного больше сил Он в трусах своих носил.Баб с ума сводил лишь взглядомЕсли был он с ними рядом.А еще бывало в спореИль в междуусобной ссореДоставал Гаврил ялдуИ - бил противника по лбу
Так и рос бы он по волеКабы баб было поболеНо ему же кобелюВосемь штук надо на днюПоначалу только девок Подавали ему ц. кДочек столбовых боярПриносили ему в дарА потом и все фрейлиныПолегли под ним на спиныЧто там - эти столбовыеПолегли и дворовыеВсех Гаврила их проперИ по селам каждый дворНа досуге посетилБаб и девок просветилСтал у всех он у печенокКак добрался до девченокСмута вскоре началась И до Думы добраласьСтали думать все бояреКак избавиться от "Твари"Так народ прозвал ГаврилуЗа таку его мудилуВ дом бояться уж пускатьМужиков стал опускатьЗнают как он в СвиньинаЗалил три ковша винаА потом, такое дело,Оприходовал умелоСуд боярский порешилМного слишком нагрешилБольно шустрого соседаСбагрить бы скорей отседаЕсть у каждого свой задА Гаврила уж и радПо ночам их всех будить И по-прежнему блудить
Раньше были прибауткиА теперь какие шуткиА с Мудрилой говоритьТо не шуточки шутитьПрав ты может или ворВраз на плаху - под топор
Вновь собрался госсоветПрав Гаврила или нетВсех давно уж злоба гложетМожет кто-нибудь поможет
А тем временем с посольствомС прежним добрым хлебосольствомОт арабского эмираС прежним предложеньем мираНовый прибыл караванПрибыл с ним и Темир-ханС почестями дальних странРаньше был посол армянДоложили тут МудрилеВ доброй был тогда он силеВозлежал с женой в светлице - Гостя встретить на границеОн боярам повелелИ - на Людмиле захрапелНу, бояре закрутилисьЗашумели и взбодрилисьСразу Царские игрушкиСкипетр, Державу, пушкиРазбудить в момент стрельцовЗажиревших молодцовВ приграничье дружно всталиНо не слишком долго ждалиНа арабском скакунеСкачет Темир-хан во тьме- Аллах акбар, бояре,Вас тут каждого по пареЯ ж один тут среди васНо для Вас здесь есть рассказС повеленьем от эмираС заверениями мираВрач был послан Ибн-СинаТолько вот беда кручинаПодменили Ибн-СинаДали сонное харчоИ приехал к вам ХачоЛишь сейчас к нам весть пришла,Что Людмила понеслаМы того Хачо поносимА Гаврилу в гости просимУпросите вы МудрилуИ жену его ЛюдмилуСына с нами отпуститьЧтобы Арзни посетитьХоть Людмимла ему матьНо но царем он должен стать В Арзни. И в АчмиадзинНанче путь ему один
Все бояре в изумленьи -Корни князевы в Арменьи,Знать тогда, во славу Бога,В Ереван ему дорога.Так вот Дума порешилаИ царя оповестила.На Руси мол девок нет.Оприходован весь светХороводы да пирушки. Не несут одни старушки.Молодые на сносях,Надо Вам решать в высях,Что нам делать и как быть,Как Гаврилу ублажить.Мы ж нашли Гаврилин след.За лесами, за горами,В Арзни или в Ереване.Может быть его пошлемВ царство ихнее послом.Там Гаврилу добро примут,Поцелуют и обнимут.Будет все у них отрадно -Он ведь с ними схож изрядно.Мы ж пока спокойно правитьБудем и Гаврилу славить,А в церьквах-монастыряхМессу сделаем на днях.
Грозно брови свел Мудрила -Ты что думаешь Людмила?Или то ж что толстосумыИз могучей нашей Думы?Как, в Покрове девок нет!Больно странен их советКак так баб нет На ПокровеСнова грозно царь свел бровиВ Шую знать гонцов послатьПусть пришлют, едрена мать! Как-то в ихний Божий праздникЭтот дон Хуян проказникПохвалялся меж людей.Что мудями всех сильней.Как услышал то ГаврилаЗло его перекосило.Вызвал на дуэль ХуянаИ, чтоб было без обмана,Он сказал, что при людяхБудет драться мудях.Тут толпа вся загудела,Слыханое ль это дело,Чтобы при святых отцахБыть дуэли на концах.Не могли никак решить -Быть дуэли, иль не быть.Доложили королю - Я Хуяна не хвалю.У меня давно в печенкахЧто творит он на девченках,Но изволит покрыватьЕго королева-мать.Честь затронута Хуяна,А заморского смутьянаНа хрен надобно забить,А коль так - дуэли быть.Под батальную ту сценуЛучшую отдать арену.Да и я, забыв обиду,Погляжу сию корриду.Нам, конечно, безразлично,Но, чтоб соблюсти приличьяДевок дома запереть -Срам не надо им смотреть.
В следущее воскресеньеНазначаю я сраженье.Победителю ж в наградуМонастырь дам на усладу,Пусть ужо мои монашкиПошевелят свои ляжки.Даст им Папа отпущеньеКоль подам ему прошенье.
.Разошлись они по кругуСтали противо друг другу,Растегнув свои ширинки,Стали доставать дубинки.От такого вернисажаПобледнела бы и сажа.Вид, конечно, был не скромен,Член же каждого огроменУ Хуяна был потоньше,Но маленечко подольше.Гибок был как-будто хлыстКак махнет, так слышен свист.Только все же у ГаврилыПомощней были мудилы,Стадион аж содрогнулсяКак Гаврила замахнулсяГром как-будто загремелИ Хуян позеленел. А Гаврила повернулся,На Хуяна оглянулся,По ограде зацепилИ трибуну повалил.
Подали сигнал к сраженью,Засвистел Хуян саженьюПо спине стегнул Гаврилу,Отмеряя свою силу.Был он парень молодец.У Гаврилы аж рубец Появился меж лопаток,Кровь хлестнула из сопаток.Он сначала обалдел,Но мгновенно озверел,Грохнул хреном, но не точно,А Хуян же, как нарочно,Снова членом засвистелИ добить его хотел.Но маленько не достал -Член у носа просвистал.Чуть Гаврила увернулся,После резко разогнулся,Поглядел на царску свиту,Поднял свой прибор к зенитуИ огромною ялдою,Как чугунною балдоюПо лбу дал Хуяну так,Что преставился мудак.На мнгновенье потемнелоТо душа, покнув телоСтала всем на миг видна -Так она была чернаКаждый, стар он или молод,Ощутил внезапный холод,Леденящий душу страхИ под многих глоток "Ах"Вдруг земля разъединиласьИ душа под ней сокрылась.
Долго длилося молчаньеНо его король печальноОборвал, сказал - ПохвальноТо, что сотворил ГаврилаЗнать то Богу было мило.Да простят Хуяна боги,Многим он наставил роги,Совратил девиц немалоИ о нем дурная славаДолго по миру слылаИ под землю привела.
Знайте ж ныне Божья силаЧлен Гаврилы посетилаХоть Гаврила и не плохНо карал Хуяна Бог.Божье видели знаменье.Слушайте же повеленье -Будешь ты отныне, русский,Граф Мудила Андалузский Дарую тебе в поместьеВсе Мадридское предместье,С ними замки родовыеИ кареты гербовые.Герб пусть будет золотойИ священной чистойЧлен на нем пускай сияетИ гирлянда обвиваетПусть Священные Мудилы.А девиз -"В мудилах силы"В серебристой чистотеПусть сияет на щите.
Граф Мудила, весь народПросит нам улучшить род.Подари, герой, нам времяИ оставь в Испаньи семя,А понравится тогдаМожешь жить у нас всегда.Что же до монастыря,Слов я не бросаю зря,Там монашки не постятся,Уж зады у них лоснятсяКак монашки не блаженны,Но килы твои священныПосетил ялду сам БогМеж твоих коснувшись ног.
Сказка ложь,Но в ней намек,Добрым молодцам урок,Что хорошая ялдаЛучше сказки завсегда.Точно знают все девицы -И кухарки и царицы -В жизни только то не ложь,Что меж ног себе воткнешь.
(c) Автор тот же Зажигаете. )))))))) Класс высший.

Просто от души смеялась. Такое написать. Класс, супер. Высший балл.

Среда, 06 Августа 2008 г. 21:37ссылка

Вероника_Виноградова-В . Я удалю предыдущий комментария, а то он сильно огромный :)

Поражает всё мое воображение!

Среда, 06 Августа 2008 г. 23:29ссылка

Среда, 06 Августа 2008 г. 23:32ссылка

Вот ведь, счастливые Люди - я столько букв, за раз. осилить не могу, время поджимает! Потом дочитаю!

Среда, 06 Августа 2008 г. 23:49ссылка

Начальник_Транспорта . А представляешь, сколько сил надо, что бы это написать :)

Четверг, 07 Августа 2008 г. 00:28ссылка

Если Муза рядом и похмелье не мучает, то - пиши не хочу!

Автор - прирожденный писатель:)

Среда, 06 Августа 2008 г. 23:26ссылка

psina . Автор сейчас отбывает срок, как выйдет я передам твои слова ему :)

Среда, 06 Августа 2008 г. 23:43ссылка

это я в курсе - читаю его вещи с самого начала:)) а за передачу спасибо:))

Среда, 06 Августа 2008 г. 23:51ссылка

psina . Есть еще один стих, тоже длинный, но там сплошные маты, поэтому и боюсь его выкладывать.

Четверг, 07 Августа 2008 г. 00:09ссылка

Сочинский_БОМЖ . а ты его полностью под кат закатай с предупреждением: Астярожно - многа матофф:))

Четверг, 07 Августа 2008 г. 00:13ссылка

psina . Так и сделаю, но попозже, через недельку.

Вот это сказочка на сон грядущий. Нахохоталась от души. Вот как теперь спокойно спать.

Среда, 06 Августа 2008 г. 23:26ссылка

Ludmila_Elina . Смех продлевает жизнь.

Выше всяких похвал.
Я не в силах найти слов!

Пародия на Пушкина?
Уж скорее на Ершова.
:-)

да уж. нужно было предупредить. типа запасайтесь памперсами перед чтением))))))

-Iden- . И не только памперсами, но и чаем с печеньками :)

Наведите сюда мышку, чтобы узнать, как сделать работу с сайтом еще удобнее